Прыжок в темноту

– По материалам служебного расследования, которое проводила служба собственной безопасности, он предоставлял крышу некой бандитской группировке, имея свой процент с каждого крупного дела. Лидером этой банды был наш старый знакомый Марков, он же Гребнев. Материалы на него, фотографии, пальчики, агентурные сведения, имеются в розыскном деле. Короче, личность Гребнева установили через связи Блинова. В свое время управление собственной безопасности провело внутреннее расследование, Блинова хотели прижать, но доказательная база оказалась слабой. И живых свидетелей нет. Блинов из милиции не ушел, он переехал в Нижний Новгород, где жила его мать, и продолжил службу в системе МВД.

– Да, история…

– А дальше следует цепь происшествий, о которых ты все знаешь, – Беляев упал в кресло. – Полгода назад Гребнев засветился в Германии компании Рамзана Вахаева. Летом его задерживают в Краснодаре, где Гребнев получает большие деньги от того же Рамзана Вахаева. Чеченцы организовывают побег Гребнева из автозака. Далее следует похищение нашего агента Максима Сальникова. Чуть позднее – расправа над ментами, продававшими джип. И один из ментов старый знакомый Гребнева – Блинов.

– Кое-какие вопросы лично у меня еще остаются, – сказал Колчин. – Надо бы побольше узнать об этом Гребневе. Циклоп сидит под Владимиром… Если выехать с утра пораньше, днем будешь на месте.

– Не вижу смысла. Нам не нужен Циклоп. Не сегодня завтра, когда Гребнев выйдет на контакт с Сальниковым старшим, мы его прихлопнем. И делу конец. Впрочем, съезди, проветрись. Я не возражаю.

Глава пятнадцатая

Владимирская область, колония строго режима №… 30 августа.

Обед закончился в час дня, и жилая зона снова опустела.

От ворот вахты до барака личных свиданий две минуты хода. Капитан Томшин, заместитель начальника колонии по режиму, проводил Колчина до крыльца. Узнав, что Циклопа еще не привели, четверть часа посидел на лавочке, отвечая на вопросы московского гостя. Томшин здесь человек новый, всего полгода на этой должности, поэтому со всеми зэками как следует не познакомился.

Накануне, узнав о приезде в колонию сотрудника внешней разведки, он перелопатил дело Владислава Петрова и пришел к выводу, что Циклоп, на воле беспредельщик и полный отморозок, стал не самым плохим заключенным. За два года, что он здесь парится, всего четырежды побывал в штрафном изоляторе. Да и проступки у него мелкие. Запустил миской с горячей баландой в лицо повара, не снял шапку перед надзирателем, а затем, когда тот сделал замечание, плюнул ему в лицо и так далее. Сюда он переведен из мордовской колонии, где у Циклопа возникли серьезные трения с местными авторитетами, его лишили одного глаза, тамошняя администрация опасалась за жизнь своего подопечного.

На суде Владиславу Петрову прокурор предъявил двенадцать эпизодов, в том числе разбойные нападения и мокрые дела, но бандит через своих друзей, оставшихся на воле, нанял трех лучших в городе адвокатов. В итоге удалось доказать лишь один эпизод. Циклоп, возвращаясь с вечеринки, остановил машину возле коммерческого павильона «24 часа», хотел выйти и купить пива, когда раздались пистолетные выстрелы. Он упал на пассажирское сидение, сделав вид, что убит, вытащил из-под кресла пистолет и ответным огнем через лобовое стекло уложил двух нападавших. Расстреляв всю обойму, вышел из машины, хотел убедиться, что киллеры мертвы, но увидел человека в телефонной будке. Это был восемнадцатилетний парнишка, студент первокурсник, звонивший родителям, предупредить, что задерживается, потому что долго нет автобуса.

Циклоп, слишком пьяный и возбужденный, решил, что парень звонит в милицию. Не долго думая, достал из багажника «Опеля» помповое ружье шестнадцатого калибра и трижды выстрелил. Картечь разнесла телефонную будку. Петрову светило пожизненное заключение, но адвокаты, завалив судебные инстанции протестами и апелляциями, добились двенадцати лет строгача. Жена Петрова развелась с ним, когда муж еще не добрался до пересыльной тюрьмы, оставила себе все имущество, загородный дом, три квартиры в Волгограде и одну в Москве. Из близких родственников у Циклопа остается родная сестра и племянник, великовозрастный дебил, которого этим летом арестовали за вооруженное ограбление двух работяг.

– Я работаю в этой системе без малого десять лет, – сказал на прощание Томшин. – На моей памяти такое впервые. Ну, когда ваше серьезное ведомство интересуется уголовным отребьем.

– Меня интересует не сам Циклоп, только его связи, – коротко ответил Колчин. – Дружки на воле.

***

– Заключенный Петров Владислав Николаевич номер тридцать шесть дробь четырнадцать, осужденный по статьям…

На пороге комнаты свиданий стоял двухметровый верзила в черной казенной курточке и штанах не по росту, едва прикрывавших лодыжки. В пудовых кулаках он мял пидарку с длинным козырьком. Целый глаз смотрел на мир со злым прищуром, левый стеклянный глаз напоминал светлую пуговицу от пальто.

– Садись.