Прыжок леопарда

   - Не отчаивайся! Придет и твой вечер. Ты снова вернешься сюда и согреешься дымом костра. А потом пройдешь новое испытание, обретешь свое звездное имя и все, что утратил теперь. А может быть, даже больше. Я дарю тебе это утро, как сон. Ты будешь видеть его по ночам. Верить ему и не верить. И просыпаться, чтобы забыть. Но когда-нибудь вспомнишь все. И те, чьи факелы опять запылают в пещере, будут вести тебя к этому дню, к обретению новой истины. Я буду одним из них. Да помогут тебе Звезды!

Глава 13

   Господи, как же я не хотел просыпаться! Но такая паскудная сущность у всех телефонов служебной линии: звонят очень редко, но так, что поднимут и мертвого. Сквозь тонкую щель под броняшкой иллюминатора пробивался солнечный лучик. Наверное, давно уже день. А я все равно не встану. Вот не встану и все!

   Только в покое меня не оставили. Кто-то прошел через палубный тамбур, посопел, потоптался у двери. Наверное, боцман. Точно, голос его.

   - Капитал велел передать. Через десять минут не выйдешь - буду ломать дверь.

   Вот так. Не хотелось, а надо. Придется нырять в свои старые тапки. А в сердце аукались отголоски дивного сна. Я заново прожил главную ночь своей жизни. Видел деда, как наяву. Разговаривал с ним. А еще мне приснилось, что я во сне спал. Кому рассказать - ни за что не поверят!

   Спотыкаясь, я поплелся в каюту. Поплескался над умывальником. Хотел было покурить, но судовой репродуктор все решил за меня. Он захрипел, прокашлялся и произнес голосом капитана:

   - Начальнику радиостанции срочно подняться на мостик!

   Как же, иду!

   В душе было солнечно и светло. От вчерашней хандры не осталось и облачка. Ах, горы, горы! Они и в Исландии молодые и глупые. Я взбежал по ступеням, потянул на себя железную дверь.

   На мостике было тихо и чисто. Так чисто, как будто бы это не мостик, а рыбная фабрика. Я так удивился, что тщательно вытер тапочки о влажную тряпку. И вообще, наш вечно чумазый "рыбачок" с иномарками на борту выглядел очень солидно. Ни дать ни взять - белоснежный круизный паром, место которому в людном Ла-Манше. Настолько все вымыто, вычищено и выкрашено. Даже неистребимый рыбный дух отдавал теперь свежестью краски, хозяйственного мыла и каустической соды.

   Безжизненно повисли ваера. На полу-вздохе застыл рыбопоисковый прибор. И только локатор, уже зацепившись за сопки залива, зажигал на зеленом экране белую кромку берега.

   Я бережно открыл крышку "Саргана". Убрал перо самописца с бумажного поля. И только потом поздоровался со всеми присутствующими.

   - Одно слово: радист, - ни к кому конкретно не обращаясь, произнес вахтенный штурман. - Выше метра не залезать, больше пивной кружки не поднимать.

   Матрос-рулевой подобострастно хихикнул.

   - Не думал я, что физический труд напрочь сшибает с катушек столь впечатлительные натуры! - якобы продолжая начатый разговор, ехидно вещал "сэконд".

   Я оставил этот пассаж без внимания - не то настроение.

   Капитан сидел на высоком лоцманском кресле. Вел беседу по УКВ с кем-то из встречных судов. Сдавал наше рыбное место в обмен на свежие новости. Выглядел он весьма непривычно в новом спортивном костюме и заграничных кроссовках. Побрился никак? Точно, бородку смахнул! Вот ведь, мода какая у рыбаков! С выходом в море всем экипажем стригутся налысо и прекращают бриться. А уже перед самым Мурманском начинают наводить марафет. Гадай теперь, кто есть кто?

   - Ты где пропадал? Сейчас почту ловить будем, - обронил Сергей Павлович в одну из коротких пауз, давая понять, что я им замечен, но весь разговор впереди - Тут дело какое-то мутное. Тебя напрямую касается...

   Я хотел уточнить, но не успел. Мачитадзе переключился на телефонную трубку:

   - Именно так и действуй, - поучал он какого-то олуха. - Прямо на развороте начинай поднимать трал. Иначе порвешь крыло. Там судно лежит на грунте. Еще со времен войны.

   На той стороне эфира понимающе хрюкнули.

   - Ну, давай! Если почта готова - забегаю в корму.

   На палубе суетился боцман Гаврилович. Он койлал поудобнее выброску - длинный линек с присобаченной на конце грушей из плотной резины. А по волнам уже прыгала объемная гроздь надутых воздухом полиэтиленовых пакетов, несущая в своих недрах полезный груз.

   - Ты тут, Володя, без меня покомандуй, - распорядился Витька, обращаясь ко второму помощнику. - Мы с Антоном пойдем, погуляем, по рюмочке хряпнем.

   - Что там еще за беда? - напрямую спросил я, когда мы спустились в его каюту.

   - Не знаю, с чего и начать. У тебя все в порядке?

   На такие вопросы нужно отвечать соответственно:

   - По сравнению с кем? Ты давай, не крути. Карты на стол!

   - Я, вообще, беспокоюсь о работе твоей. Залеты, проколы, напряженные отношения с групповым инженером и прочим начальством? Ну, как на духу: было?

   Пораскинув мозгами, я произнес:

   - Случались у Селиверстовича претензии по мелочам. Судно приходит в порт, навигационная камера сидит без работы, а у меня ничего не ломается. Еще группового коробило, что классность моя повыше, чем у него.

   - Нет, это не то.

   - Слушай, с каких это пор ты начал интересоваться внутренней кухней редиослужбы?