Прынц

- Много чести для него. Пошли, мазькой смажем…

- Нет!- отпрянула Танечка.- Тогда не сработает…

- Ага! Может мне руку сломать и ногу подвернуть, тогда точно сработает…Всё, Таня закрываем эту лавочку! Я сейчас позвоню маме…

- Она скажет: "Не пори чушь, мать!" и отключит телефон.

- Ох уж эти мне Бугаевы!

- Да мы такие,- улыбнулась сквозь слёзы Танечка.- Всё будет океюшки. МамЗоя, ты не отвлекайся, думай про свадьбу.

- А чего мне думать? У меня такие классные организаторы: всё спланируют, всё продумают. Разжуют и в рот покладут, знай, глотай. Только улита едет, когда-то будет…

- МамЗоя, ты прямо как ребёнок! Пойду я, а то мы по правде поругаемся…

ДяБори на месте не оказалось.

- ДяБоря, где вы? Я принесла обед.

- Иди сюда,- прозвучало тотчас справа из лесной гущи.

Он стоял на коленях и что-то мастерил. Подойдя ближе, Танечка увидела миниатюрный колодец: рядом с молодой сосенкой бил ключ, дяБоря расчистил его и обложил полешками, присыпал землёй, вода уже наполовину заполнила "сруб".

- Ух, ты, как здорово!- Танечка забыла и про саднящую боль в руке и про слёзы.- Будем пить чистенькую водичку! А то мне из бутылок не нравится.

- Мне тоже,- начал дяБоря и осёкся, внимательней всмотревшись в лицо Танечки.- Ты плакала? Что случилось? Ушиблась?

- Нет,- Танечка присела на корточки, глядя во все глаза, как вода в колодце светлела, а рыжая взвесь кругами оседала на дно.

И тут дяБоря увидел красную руку девочки, россыпь волдырей, выдохнув нечленораздельное, похоже, ругательство, быстро вскочил, метнулся влево в заросли, через пару секунд вернулся, держа в руке пучок каких-то листьев и лоскут бересты.

- Давай,- вновь опустился рядом на колени.

- Что?- Танечка не отрывала глаз от колодца: вода вот-вот должна была перелиться через край, и ей очень хотелось увидеть этот момент.

- Руку. Ясно: крапивой обожгла. Больно? Поэтому и плакала? Сейчас полечим ручку.

Танечка опомниться не успела, как дяБоря обложил руку прохладными листочками, закрепив их берестяными верёвочками. Боль лишь на секундочку напомнила о себе и затихла, по руке разлилось приятное тепло, и ещё было чуточку щекотно.

Вода, наконец, перелилась через край и весело зажурчала, вернувшись в родное русло.

- Водопадик получился! - обрадовалась Танечка, но, глянув на "забинтованную" руку, вспомнила о своей роли.

-Что, жжёт?- дёрнулся дяБоря, увидев, как изменилось лицо девочки.

Танечка помотала головой, разбрызгивая запланированные слёзы.

ДяБоря заглянул ей в лицо:

- Да, подруга, а ведь ты врёшь и не краснеешь. Не из-за руки плачешь. Давай, рассказывай. Или мы не друзья?

Танечка всхлипнула:

- Друзья…Я не хотела вра…говорить неправду. Просто она…такая…Мы поссорились, и я больше к ней не пойду! С вами буду…

ДяБоря кашлянул, точно поперхнулся:

- Со мной тебе будет нехорошо. У неё палатка, а у меня небо над головой…Вот сейчас успокоишься и пойдёшь мириться…

- Не буду я с ней мириться!- вскочила Танечка. - Пусть сначала помучается, поплачет и сама придёт мириться! Я не пойду, хоть в землю закапывайте! У неё есть топор, сделаем шалаш, и у нас ещё лучше будет…

- Значит, объявляем ей войну?- неопределённо усмехнулся дяБоря.

- Да, войну! Пусть помучается! Будет знать, как детей обижать. Вы только ей помогите палатку поставить.

- А может, пусть сама помучается?

- Нет, мы же не изверги. Пусть знает, что мы не такие… - Танечка для убедительности ещё пару раз всхлипнула, размазывая слёзы по щекам.

ДяБоря вытер руку о брючину, затем достал из внутреннего кармана куртки удивительно белоснежный конвертик носового платка, протянул Танечке:

- Возьми. Вымой лицо и перестань плакать.

- Спасибо. Пойдёте к ней?

- Придётся, раз советуешь. Вот перекушу и схожу.

- Остыло всё уже…

- Ну и шут с ним. Не в ресторане. На воздухе и холодное в охотку пойдёт.

ГЛАВА 13

Оставшись одна, Зоя вдруг почувствовала странное доселе незнакомое чувство: не то растерянность, не то опустошение. А возможно, это отупляющая апатия. Ничего не хотелось делать, да и вообще двигаться. Впрочем, нет: хотелось упасть в родную холодную постель, зарыться в пуховую подушку и провалиться в бездонную пропасть сна. И, разумеется, проснуться, не ведая об этом дурдоме. Зря всё, зря, ничего не выйдет, только время потеряю. Жалко Танюшку: она так верит…

Подкормив костёр, Зоя присела рядом, подтянув колени и уронив на них голову. Смотрела на огонь и снова и снова проклинала ту минуту, когда поддалась заверениям Люськи и дала согласие на эту авантюру. Разрасталось пламя костра, и разрасталась жалость в груди Зои. К себе. Ну почему, почему у других всё как у людей, а у неё всё наперекосяк? В кои веки сердце по-настоящему потянулось к мужчине, а он оказался…кот. И вовсе не Матроскин, а дикий лесной кот. Такие, говорят, не поддаются дрессировке. Так чего же я тут делаю, как дура?

С детства Зоя умела вовремя поставить запруду слезам, но сейчас, почему-то махнула рукой, и слёзы, точно получив разрешение, хлынули обильно.

"Полный капец! Вот я уже и превратилась в слезливую бабу…всё по плану Люськи. Только всё это коту под хвост…О, лёгок на помине…"