Прозревшие в преисподней

Кнопка запуска ракетной очереди ушла в пульт с приятным кликом. Кораблик четырежды содрогнулся, остекление рубки озарилось четырьмя ослепительными росчерками молний, тут же изогнувшимися в сторону врага. Совсем рядом над головой со скрежетом и лязгом провернулись давно неиспользуемые заряжающие механизмы, и все повторилось снова… И еще снова – в последний раз.

«Собственный прицельный запуск» – прокомментировал компьютер. «Боезапас исчерпан. Рекомендуется маневр уклонения и отхода».

Метки оханителей на оперативной схеме дрогнули и сменили цвет с красного на желтый. («…Постановка активных помех. Целеуказание невозможно. Положение рассчитано по данным удаленных наблюдений…»). А еще через секунду каждая из них двадцатикратно размножилась («…Сброс ложных целей. Самонаведение затруднено…»).

Первые восемь ракет с оптическим наведением неслись к целям и какие из них вели истинные, а какие уже сбились на ложные – предсказать было невозможно.

«…21,33 с.»

Семен осклабился и дотянулся до крошечной секции управления оружием. Радиоэфир и ИК-спектр были плотно забиты помехами – четыре, запущенные последними ракеты уже ослепли и оглохли. Они были нужны для другого. Дождавшись пока проекция их траекторий совпадет с направлением на противника, Семен четырежды нажал кнопку самоподрыва, и тут же снова метнулся…

«…16,47 с.»

– Попали! – вскричала Жустин. – Сема, мы попали!

– Не попали, – от том, что ей сейчас предстояло пережить, не хотелось даже думать. – Заткнись и прижмись затылком к подголовнику. Руки в подлокотники, плотно …

«…12,21 с.»

…Правый пульт. Смена программы маскировки, расчет имитации ракетного пуска, активация сброшенных имитаторов… Взорванная четверка ракет засеяла космос светящимся на локаторах металлом, облаком газов и радиацией из обедненного урана бронебойных наконечников боеголовок. («…Расчетная скрытность 42%. Малоразмерная локальная зона. Маскировка не рекомендуется…»). Какая еще маскировка? Всего лишь пара секунд заслона на смену имиджа!

«…9,43 с.»

– Сема, эти цифры!?..

– Дойдет до нуля, они нас поджарят. Все в порядке, Жус, делай, что я сказал. А лучше постарайся сразу потерять сознание.

…Полная тяга, рывком, до максимума… Запуск программы имитации…

Маскировочные эмиттеры сменили спектр, состав и интенсивность излучений. На локаторах «охранителей» полыхнула засветка, из которой выпрыгнули и понеслись по бешено перегруженным траекториям девять малоразмерных целей.

(«-…Новый пуск ракет, – доложили монахи-наблюдатели своим отцам-наставникам. – Наведение на нас не удалось, волей Господа опасности нет. Основная цель не наблюдается, отче…»

«-…Это что, детонация боезапаса? Старое земное корыто развалилось от собственного залпа?..»

«– Неисповедимы пути Единого, отче…»

«– Оставайтесь бдительны, братья. Поражайте, молясь, первые восемь, а потом и остальные, если успеете…»)

«…3,45 с. …4,52 с. …8,11 с. …Сбой отсчета…»

Запущенная ракета со сбитым наведением ведет себя как муха в ее хаотичном полете под комнатной люстрой. Головка ищет хоть какую-то цель – не пропадать же впустую заряженной боевой части – двигатели коррекции хаотически меняют траекторию и ориентацию, позволяя оптике осматривать новые участки пространства. И снова, снова, снова… Пока не кончится топливо или головка не захватит первый попавшийся вражеский силуэт. Беспилотное тело ракеты при этом испытывает запредельные перегрузки. Чтобы хоть немного приблизиться к ее безумной ломанной траектории пилотируемый корабль должен выжать все ресурсы… нет, не из двигателей, и не собственных шпангоутов – из тел своих пилотов. Непрерывное предельное ускорение и виражи на перегрузках близких к излому костей – вот что должен делать корабль, пожелавший сымитировать бесцельно пущенную ракету. Да и то получится лишь издалека, лишь при взгляде вскользь, и только в компании других, не столь стесненных в маневрах имитаторов.

Семен успел испугаться, что выдавленные друг об друга зубы выпадут ему в глотку и продавят ее до самого подголовника.

Больше он ничего не успел.

Ее величество Перегрузка решила не делать различий между мужчиной и женщиной – оба мягких человечка внутри бешено мечущейся по космосу консервной банки потеряли сознание одновременно.

(«…– Отче, мне показалось…»

«…– Говори, брат.»

«…– Одна из меток слишком медленна для ракеты, как раз та, что канула во тьму вот здесь. Возможно это…»

«…– Возможно, брат. Но теперь эти люди в руках Господа, как и мы сами. Боевой разворот «все вдруг»! Орудия изготовить, цель захватить!..»

«…– Отче, звено дронов чи-при курсом на перехват!..»

«…– Отче, прицельная серия с «Адмирала Нельсона»! Восемь снарядов! Время накрытия… »

«…– Молитесь братья. Работайте и молитесь, ибо осталось у нас еще одно дело!..»

«…– Какое же, отче? Ведь время накрытия…»

«…– Достойно умереть за веру нашу! Примите сею участь с гордостью и смирением!.. Господи Единый наш, по неисповедимым судьбам твоим, овому посылаеши Ангела смерти под кровом его, овому на мори, овому на поле брани, овому же в пространстви бесконечном от оружий бранных, изрыгающих страшныя и смертоносныя силы…»)

***