Прозрачные предметы

— Вот-вот, ты самое непатриотичное существо на свете, — сказала Арманда.

Очарование прошедшего времени заключалось в его тайне. Зная Джулию, он был более или менее уверен, что она не расскажет швейцарской подруге об их романе — маленьком десерте среди бесчисленного множества блюд. В это драгоценное и хрупкое мгновение он и Джулия (Алиса и герой) заключили соглашение о минувшем, неосязаемый пакт, направленный против реальности, представленной шумным уличным перекрестком с шуршащими автомобилями, деревьями и незнакомцами. Вершину В данного треугольника замещал сам город Витт, тогда как главной незнакомкой — и в этом притаился источник еще одного восторга — была его завтрашняя возлюбленная, Арманда, но Арманда так же не предвидела будущего (которое автор, разумеется, знает во всех деталях), как и не представляла прошлого, чей привкус только что вновь пережил Хью вместе с присыпанным коричневой пудрой молоком. Хью, сентиментальный дурачок и, по правде говоря, не слишком оригинальный человек (оригинальные люди выше таких вещей, он же был всего лишь славным малым), пожалел, что музыка не сопровождала эту сцену: никакого румынского скрипача, надрывающего тебе душу свадебным гимном в честь двух переплетенных монограмм. Не было даже механического подвывания «Влечения» (вальс), льющегося из репродуктора в кафе. И все же присутствовало нечто вроде подспудного ритма, организованного голосами прохожих, позвякиванием посуды и дыханием альпийского ветерка в бесстрастной кроне каштана на углу.

Пора было расходиться. Арманда напомнила ему о завтрашнем свидании. Джулия попрощалась с ним за руку и попросила пожелать ей удачи, когда она обратится к этому страстному, знаменитому поэту со словами je t'aime по-русски, что в самозабвенном ее исполнении прозвучало как yellow blue tibia (елу-блу- тибья). Они расстались. Девушки сели в элегантный двухместный автомобиль Джулии. Хью пешком направился в гостиницу, но резко остановился, чертыхнулся и пошел назад за забытым свертком.

14

Пятница, утро. Быстрая кока-кола. Отрыжка. Бритье на скорую руку. К обычной одежде добавлен вчерашний свитер. Последнее совещание с зеркалом. Вырвал черный волосок из розовой ноздри.

Первое разочарование поджидало его ровно в семь на месте свидания (площадь перед почтамтом), где он увидел ее в сопровождении трех молодых атлетов: Джека, Джейка и Жака, чьи бронзовые физиономии он уже лицезрел рядом с ней на одной из последних фотографий в четвертом альбоме. Заметив его огорчение по судорожным движениям кадыка, она весело спросила, уж не передумал ли он присоединиться к ним, «потому что мы хотим пешком добраться до той единственной канатной дороги, что работает летом, и это, имейте в виду, нелегкое восхождение, если нет привычки». Белозубый Жак, приобнимая нашу красавицу, доверительно заметил, что месье неплохо бы надеть более крепкую обувь, но Хью возразил, что в Штатах совершают походы в любых старых башмаках, даже в тапочках. «Мы рассчитываем, — сказала Арманда, — уговорить вас встать на лыжи, наше снаряжение там, наверху, у смотрителя, он-то наверняка подберет для вас что-нибудь подходящее. Технику поворотов вы освоите в пять уроков. Не правда ли, Персик? И думаю, вам понадобится теплая куртка: здесь у нас лето, а там, на высоте девяти тысяч футов, холодно, как на полюсе». — «Малышка права», — сказал Жак с театральным восхищением Армандой, потрепав ее по плечу. «Сорокаминутная прогулка, — сказал один из близнецов, — хорошая разминка перед выходом на склон».