Провокатор

– А потом Кронье подтянул тяжелые пушки, Long Tom, и начал садить по городу, приходилось прятаться в шахтах и подвалах, а нам оно только на руку. Мы как только обосновались, начали потихоньку таскать динамит – здесь патрон прихватим, там два, так и шло. Нас-то много, а динамита пользуют еще больше, для горных работ. Насобирали изрядно, чтобы потом жахнуть, ну вроде как снаряд разорвался, для прикрытия, и концы в воду. В конце января уже ясно было, что британцы пробьются – там целая дивизия ломилась в лоб, невзирая на потери. В общем, горняки все рассчитали, при обстреле мы разворотили стену, вытащили черт-те сколько алмазов, полпуда, наверное, – Савинков широко распахнул глаза и даром что не развел руки, показывая размер улова, – но большую часть оставили на мине. Там как рвануло – полгорода алмазами засыпало, динамита не пожалели. Ну и еще двух ирландцев убитых в госпиталь привезли, мы им немного камушков подбросили, а потом «обнаружили» и доложили по команде. А еще через четыре дня осаду сняли, ну и мы такие к начальству «спасибо за хлеб, за соль, пора и честь знать». Лешу вот только при обстреле осколком насмерть… двое раненых в госпитале остались, остальные кто куда, Медведник и еще один вон вообще через фронт к бурам подались, воевать не терпелось.

– А вы-то как выбрались? – я мысленно перекрестился.

– Да по Оранжевой, сперва в Дуглас, там лодку и припасы купили, и вниз, до немецких владений.

– Там же крокодилы? – я потянулся за кружкой.

– Не, – весело отмахнулся Савинков. – Холодно им, зато кисленькие арбузы размером с яблоко по берегам, ешь – не хочу. Потом до Людерица с обозом и дальше через немецкие Камерун и Тоголенд.

– Ладно, так сколько же? – задал я главный вопрос.

Красин сразу посерьезнел, подтянулись и Савинков с ребятами.

– Примерно три с половиной фунта, у нас на четверых два, еще полтора мелкими порциями у остальных…

Зима 1901 года

Работа-работа, перейди в штат Дакота, из Дакоты в Небраску, с Небраски на Аляску… Типовое проектирование потому и экономит силы, что кто-то приложил их заранее, и этот «кто-то» – я. Всю зиму, не разгибаясь, мы гнали номенклатуру и «Единый каталог строительных деталей», причем практически с самого начала стало понятно, что для одного отдела задача неподъемная. И я уболтал Бари пойти испытанным путем – создать Московский союз промышленного строительства, куда под мою презентацию вписались и хорошо знакомый Шехтель, и Роман Клейн, и даже чистые «жилищники» Кекушев и Яков Рекк с его Московским торгово-строительным обществом, и многие другие. Решение оказалось выгоднее, чем просто «найти толкового заместителя», поскольку в стандартизации теперь заинтересованы почти все звезды строительства и архитектуры Москвы. Ну а молодые инженеры и техники работали под руководством «самого Скамова», на чей авторитет немало влияло и размещение мастерских Союза в только-только заселенном Инженерном квартале, и образцовые квартиры, куда кое-кто даже повадился водить барышень «смотреть на чудеса XX века».

Себе большую квартиру я решил завести позже, поближе к центру – слишком много было завязано на мое обитание в Леонтьевском переулке. Пока же ограничился «холостяцкой» в Марьиной Роще, что стало буквально спасением – работали много, с утра и до позднего вечера, когда, еле шевеля ногами, я поднимался в свою нору и падал на кровать, успевая разве что прочесть газеты.

Год выдался что надо, только успевай, но конгресс 2-го Интернационала в Париже прошел, когда я был в Москве. В Китае полыхало в полный рост, начавшись с убийств иностранцев и китайцев-христиан, обстрела Благовещенска и осады посольского квартала в Пекине, боев вдоль КВЖД с разрушением еще недостроенной дороги и, как вишенка на торте, объявлением войны европейским странам. Но что-то у Китая пошло не так, интервенция альянса восьми держав привела к штурму и взятию Пекина, а также оккупации российскими войсками Маньчжурии.

В Италии анархо-индивидуалист Бреши застрелил короля Умберто. Да, вот так просто – приехал из Америки, подошел на курорте и разрядил в него револьвер. Шесть пулек, как в Сараево.

Ну и неуемный Ильич, едва добрался до Швейцарии, бабахнул заявлением от имени редакции, в котором написал бессмертное «Прежде, чем объединяться, нам надо решительно размежеваться» и тем самым положил начало процессу размежевания коммунистических партий до серых мышей.

К февралю от ударной работы я имел бледный вид и даже разок ухитрился не то чтобы отключиться, но присесть от головокружения. Сотрудники мои молодые это заметили, засуетились и послали за доктором – в первых этажах сданных домов, помимо магазинов и нашей чертежки, были и кабинеты частнопрактикующих врачей. Примчался эскулап, естественно, член жилкооператива, осмотрел меня, послушал деревянной трубочкой дыхание, пощупал пульс и решительно заявил, что мне надо отдохнуть как минимум месяц. Ребята довели меня до квартирки и вызвали на завтра Шухова, который подтвердил диагноз приказом отправиться на курорт.

– Владимир Григорьевич, а каталог? А типовые проекты?