Проводник

Первый и второй коридоры встретили меня чуть нервирующей, глубокой тишиной; ещё несколько – только общим запустением. Свет не включался автоматически: едва заметно – светилась сама поверхность потолка. Не сталкивался раньше с подобной системой, интересно… яркость медленно нарастала – я заметил, что прямо надо мной потолок начал светиться намного ярче. Звуки стали ближе и четче, снова накатило беспокойство – я остановился, зачем-то принюхиваясь. Запах, почти неуловимый секунду назад – резко ударил в ноздри; тело, мгновенно ставшее чужим – потянуло вниз: вяло цепляясь за обрывки мыслей – я осел, закрыв глаза. Очнулся будто от уколов: сотни тонких игл прошивали меня насквозь. Не сразу сообразил, что снова очутился вне тела – только когда перевернулся и увидел себя. Вглядываясь в лицо – никак не мог отделаться от мысли, что оно не моё. Даже вспомнив то, что иногда я действительно сам на себя не походил – в прямом смысле. Бессонные ночи порой выжимают из тебя всё – оставляя след не только внутри. Просмотр записей усилил недоумение: в них «меня» называли Андреем Матвеевичем Гумилёвым – фото однозначно давало понять, что речь идет именно о том, кто лежит сейчас без сознания; адрес медцентра добавил вопросов – получалось, что сейчас я находился на Земле. Окончательно добил факт, который я вытащил из глобальных новостей: Земля, Луна и Марс – отдельные государства, живущие в состоянии холодной войны. Стэлмены стоят особняком, но здесь они – не просто кучка сумасшедших отщепенцев, а вполне реальная сила: совершенно иные технологии, цикл жизни… и заметно изменённые потребности. Фактически – новая раса, которую «старые люди» не понимают и боятся. Далеко же меня занесло. Это уже не просто «другой вариант»… тут полноценная «альтернативная история». Когда, где… ЧТО произошло, чтобы всё повернулось так? Андрей… гм. Он и я здесь – один человек? Ощущается так. Странно. Я сын главы огромной корпорации… и я убил своего отца. Так, а почему убил? Ведь… быстро просмотрев записи с камер и отчеты персонала – я понял, почему вдруг начал чувствовать «раздвоенность» Гумилева—старшего. Умер… аспирация… восстановлен спустя пять часов. Н-да. Сюрпризец. Пожалуй, даже короче – «сюр». Пробить тонкой иглой трахею… как мне вообще это удалось? Почему я не могу ни вспомнить, ни считать отпечаток происходившего? Из-за того прибора? Фантазии на тему «запасных тел» достаточно старые… только вот у нас никто всерьез не воспринимал возможность реализации. Перенос сознания в «цифровой мир», киберизация – да, разработки ведутся. А тут и «железные» и биотехнологии – рука об руку. И, судя по дате – время то же самое. Интересно, а мои прозрачные знакомые на месте? Попытавшись найти аналогичное «убежище» на этой Земле – я остановился, задумавшись… не столько над тем, что здесь «прозрачные» не скрывались – а над тем, что не заметил очевидного. Немного удивило очень лояльное отношение людей к не-людям: пожалуй, стоит покопаться в истории этого мира – нам их опыт не повредит… я снова почувствовал, будто растворяюсь в окружении. Волна апатии, ощущение своей чужеродности, бессмысленности… и далёкий успокаивающий зов. Покой. Вначале зыбкий, еле заметный, желанный… недосягаемый. Но вот он коснулся тебя, и начал растекаться… повсюду – внутри и снаружи. Вот он заполнил всё… короткий миг – лёгкость, которой не испытывал никогда. И темнота. Тяжесть, холод – теперь они нарастают. Покой превращается в безысходность. Где-то далеко застыл страх: будто неживой, словно воспоминание… о чём? Зачем я здесь? Не могу… почти… кто… не… Кто мной играет?! Холод затрещал, впился десятками крючьев – пытаясь то ли разорвать, то ли удержать. Руку обожгло. Что-то знакомое… я рванулся ещё раз. И открыл глаза.

-–///–