Провинциальное развлечение

Исследование г-на де ла Ривельри по поводу преступления советника Сориньи действительно очень любопытно. Г-н де ла Ривельри научился прекрасно восстанавливать физиономию Валлена в XVII столетии. Получается очень живая и в то же время очень точная картина. Он весьма полно излагает ход процесса, следствие, увещательные письма, аресты, вызванные им, – словом, весь механизм судебной машины того времени. Рассказ о публичной казни Сориньи великолепен; но в своих суждениях относительно происхождения преступления и мотивов, толкнувших Сориньи совершить его, г-н де ла Ривельри обнаруживает большую слабость и неуверенность. Создается такое впечатление, что почтенный г-н де ла Ривельри страшится проникнуть в глубину этой обагренной кровью и черной души. Наш ла Ривельри кажется не слишком смелым психологом. Он наивен, честен, и тем не менее его считают замечательным следователем, очень искусно разбирающимся в преступлении. Он распутал несколько достаточно сложных дел, но я убежден, что удача его обусловлена простой случайностью, а не проницательностью его ума. Вряд ли он обладает тою необходимою для всякого настоящего уголовного судьи способностью, которая заключается в уменье влезть "в шкуру убийцы", возможно более отожествиться с ним, – словом, вряд ли он обладает этим наилучшим средством увидеть игру мотивов убийцы и добраться до самых тайных побуждений, определивших его поступок. Г-н де ла Ривельри не кажется мне одаренным в этом отношении. Любопытно было бы увидеть его ведущим следствие. Как он брел бы ощупью, как сбивался бы, какие промахи делал бы, с каким чистосердечием, с какою добросовестностью!

Я сказал как-то тетушке Шальтрэ об исследовании г-на де ла Ривельри; она изъявила желание прочесть его. Возвращая мне книгу, она заметила мне, что "на памяти людей" в П. никогда не было совершено ни одного преступления, что укрепляет ее в мнении, что П.- город единственный, исключительный, нравственность которого вне всяких сравнений, как она говорит. Констатировав это, она произнесла похвальное слово в честь главных представителей местного общества и закончила его панегириком г-ну де Блиньелю, так что я подумал даже, не собирается ли тетушка вступить в законный брак с ним. Такого рода старческие супружества можно иногда наблюдать в провинции…

Тетушка снова настаивала на исключительной добродетельности обитателей П. Послушать ее, между ними никогда не могло бы произойти ничего, достойного порицания. Подобные разговоры раздражают меня, и я возразил, что не нужно слишком доверяться внешности, что П. – такой же город, как и все другие, что обитатели его нисколько не лучше обитателей других городов, что все они лицемеры, что нет никаких доказательств, что в П. не совершается преступлений и злодеяний, – совершение их лишь бывает облечено тайною и остается нераскрытым. Впрочем, эта безнаказанность, прибавил я, едва ли может продолжаться вечно: рано или поздно какой-нибудь здоровый скандал положит ей конец. Пока я говорил это, тетушка посматривала на меня с недоверием, точно я как раз и был способен на предсказываемое мною преступление.