Проверка на отцовство

Залез в электронный файл с информацией об Олесе, болтающийся на почте, посмотрел номер квартиры и вышел из машины. Домофон на входной двери был неисправен, и я сразу двинулся на второй этаж, перешагивая за раз по несколько ступенек. 

Перед тем как позвонить в дверь, предпринял последнюю попытку дозвониться до девушки, но все без толку, она меня опять скинула, и я со злости с силой вдавил палец в кнопку звонка, не отпуская и совершенно не думая о том, что в квартире был маленький ребенок, который мог спать.  Три скинутых вызова вывели меня из себя сильнее, чем сведения, красовавшиеся в свидетельстве о рождении Олесиной дочери.

Глава 10

Олеся

На экране телефона начал мигать уже второй входящий вызов, и я его сбросила, продолжая укачивать дочь. Мариша жадно глотала молоко, присосавшись к груди, но засыпать не спешила. 

— Ш-ш-ш… Спи, моя хорошая, — произнесла шепотом и, поднявшись с дивана, начала подкачивать ее на руках. Марина прикрыла глазки на пару секунд, затем опять их распахнула и начала меня внимательно рассматривать, продолжая делать шумные глотки. 

Телефон, оставшийся на ручке дивана, завибрировал вновь, и я, с трудом дотянувшись до него, нажала на отбой. Практически сразу же послышался дверной звонок. Словно тот заело — громкий раздражающий звук никак не прекращался. Я попыталась отнять Марину от груди, все равно доча еще не спала, но она вцепилась в нее сильнее, не отдавая, даже ладошками сжала ее и, кажется, готовилась вот-вот в случае неудачи заплакать. 

Дверной звонок все еще шумел, и я начала подозревать, что его не заело, а просто пожаловал кто-то настырный. Тот, кто оставил уже три пропущенных на телефон. Еще раз посмотрела на дочь, та внимательно меня разглядывала и даже молоко стала глотать тише.

— Сам виноват, — грозно выпалила я, скорее, самой себе и пошла открывать. 

Подойдя к двери, приподняла колено, перенося на него часть веса малышки, отняла от нее руку и щелкнула замком, тут же вернула руку на место, опустила ногу и, недовольно буркнув: 

— Закроешь сам, — поспешила скрыться в квартире, пока Глеб ничего не успел разглядеть. Но, судя по тому, насколько зависшим выглядело его лицо, мужчина успел рассмотреть все, что мог. 

 Опустившись на диван, я заметила, что Марина прикрыла глазки, — видимо, мои хождения по квартире с ней на руках успокоили ее. Погладила дочу по темным волосикам и поняла голову 

Вавилов стоял на пороге комнаты и все еще смотрел на меня как баран на новые ворота. Я недовольно качнула головой, надеясь, что он заметит это движение. Но куда там. Все его внимание было сосредоточено куда ниже моей головы. Мужчина не то что смотрел, он пялился на то, как Марина пила молочко. Для полноты картины Глебу не мешало открыть рот так, чтобы челюсть упала на пол, как во многих американских мультиках.

В этот момент я ни капельки не боялась мужчину — то ли дело было в том, что мы находились на моей территории и в такой дурацкой ситуации, то ли в том, что я смирилась с тем, что он не позвонит, и, отпустив это, поняла, что мне не было смысла его бояться. Ну в конце концов, что он мог сделать? Это только в скандальных телешоу олигархи отбирали детей у своих любовниц. А тут… Если он не звонил, то и ребенок ему не особо важен… Я успокоилась за эти дни. 

И вот Вавилов здесь. Впору опять начинать бояться, но глупый вид мужчины никак мне в этом не помогал. Глеб бесшумно сглотнул, но его кадык дернулся с такой силой, что по моим рукам побежали мурашки. 

Брысь, предательницы.

Дочь наконец-то насытилась молоком и, расслабившись, выпустила изо рта свое любимое лакомство. Она уснула. Теперь нужно было ее переложить в кроватку. Я опять подняла голову, на этот раз взгляд мужчины буквально бегал по моему лицу. Глеб часто дышал и выглядел потерянно.

— Выйди, — шепнула я тихо, практически одними губами, но он услышал. 

Либо просто увидел, кивнул и, резко развернувшись, покинул нашу с Маришей комнату.

Я аккуратно переложила дочь в кроватку, накрыла ее одеяльцем и, защелкнув лифчик для кормления, запахнула полы халата на груди. Тут же затянула пояс и, глубоко вдохнув, приложила ладони к щекам, те горели настолько сильно, что я, наверное, была похожа на помидор. Легонько похлопала себя по лицу и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. 

Вавилов дожидался меня на кухне, на Каришином месте, и крутил в ладонях панду, вышитую сегодняшним утром.

— Красиво, — задумчиво протянул он, не оборачиваясь. 

Как только услышал, что я на кухню зашла?

— Спасибо, — быстро ответила и юркнула вглубь помещения мимо мужчины. Слишком тесно здесь было вместе с ним. — Может быть, чай? — вежливо поинтересовалась, набирая в чайник воды.

— Нам пора, — сипло и почти по слогам произнес мужчина.

— Ты же видел, — я развернулась, оставив чайник на краю раковины, — я не одна. И я не могу никуда сейчас пойти.

Глеб кивнул, продолжая изучать черно-белую панду.

— Где ее отец? — спросил мужчина, и я заметила, как крепко он сжал челюсти после этого вопроса. Не мог же он подумать, что?

Че-е-ерт…