Читаем Провал операции «Z» полностью

Провал операции «Z»

Сан-Антонио , Фредерик Дар

Глория смотрит на свой пистолет, будто это тюбик с губной помадой.

— Особый агент А.С. 116! — объявляет она.

— Для комплекта мне вас как раз не хватало.

Она улыбается и говорит:

— Я уже это не раз слышала!

— А настоящая мисс Виктис в природе существует?

— Конечно, Тони. Она на отдыхе, и вместе с двумя булочками на завтрак ей раз в день преподносят электрошоковую терапию.

— Может, вы мне сразу все расскажете и не будете ждать, пока я упаду к вашим ногам, сраженный собственным любопытством?

— Запросто…

Чтоб сразить меня вконец, она вертит на пальце свою пушку, так что даже великий Гэри Грант пустил бы от зависти слюни.

— Очень мило, — восхищаюсь я, — давно последний раз выступали в «Олимпии»?

Все-таки все женщины кокетки!

— Однажды в Госдепартамент пришло анонимное письмо, — говорит Глория. — Содержало оно примерно следующий текст: «Соединенные Штаты должны во что бы то ни стало помешать торжественному приему на Кокпиноке, иначе могут быть страшные последствия».

— И все?

— Практически, да.

— И Госдепартамент напустил в штаны? Я думал, американцы смелее.

— Была одна деталь, которая всех заставила встать на уши, Тони.

— Какая?

— Письмо было анонимным, но написано на бланке американского посольства в Кито (Эквадор). Расследование непосредственно в посольстве ничего не дало. На всякий случай предупредили Окакиса. Он, конечно, разволновался, но все было уже организовано. Вот меня и поставили на это дело!

— Так он, значит, в курсе?

— Конечно. И он сам все устроил со стариком Виктисом, чтобы я временно заменила его дочку. Виктис был даже счастлив показать всему миру свою подставную наследницу. У него ведь одна дочь, и он вынужден ее, как бриллиант, держать за железными дверьми. Кстати сказать, говорят, я очень похожа на настоящую Глорию.

— Великолепно! Только американцы на такое способны! Ну хорошо, а при чем здесь Сан-Антонио, если отбросить скромность?

Она оглядывает меня сверху донизу, затем в обратном направлении.

— Это идея Окакиса. Каприз миллиардера!

— Издеваетесь надо мной?

— Отнюдь. Окакис очарован вашей работой еще со времен расследования по делу его соотечественника Битакиса, тоже судовладельца, и его семьи.

— Не может быть! Ну а дальше?

— И он хотел только вас! Я думаю, он не очень доверяет секретным агентам-женщинам. Он узнал, что вы в отпуске, и попросил меня с вами познакомиться.

— Американские агенты в наши дни покупают товары прямо на дому?

— Должна сказать, в этом очень нелегком деле у меня был во всем «зеленый свет». Я как бы сама была в отпуске… Все оплачено! И прилично оплачено! И потом, я тоже много о вас слышала. Поэтому пришлось сыграть комедию, и, по-моему, это неплохо удалось!

— Браво! Мне кажется, вам надо предложить свои услуги Голливуду, они вас возьмут! Кстати, а как же те покушения на вас?

— Кроме того, что случилось на яхте, остальное все подстроено!

— И даже то, на Лазурном берегу?

Она фыркает от смеха.

— Особенно то, на Лазурном берегу! Спектакль, дорогой Тони, кино! Включая случайный приезд грузовика!

У меня, видно, не очень сладкая рожа, потому что она вдруг тревожится.

— Тони, что у вас такая кислая мина?

— Глория, кажется, у меня в жизни не было большего желания отшлепать девочку, чем сейчас.

— Попробуйте, — отвечает она глухим голосом. — Обожаю острые ощущения! Это, должно быть, объясняет, почему я выбрала такую опасную профессию, а, Тони?

Я выбрасываю проект порки из головы и возвращаюсь к настоящему.

— Как далеко вы продвинулись в вашем расследовании, дорогая коллега, а также невеста?

— Подождем вечера. Я наблюдала за вами, следила, охраняла. Мне это позволило многое услышать. Думаю, Окакису во втором браке лучше было бы выбрать в жены очковую змею, с ней он был бы в большей безопасности, чем с Экземой.

— Знаете, что в настоящий момент остров отрезан от всего мира?

— Да, Окакис мне сказал. Я не очень понимаю роль его жены во всей этой истории. Зачем ей понадобилось изолировать Кокпинок?

— Может, пойти спросить у нее самой, Глория?

Она встает и поправляет юбку.

— Обнимите меня, Тони, — неровно дышит она. — Вся эта нервозность, череда напряженных событий меня очень возбуждает.

— У меня нет привычки упражняться в любви на кладбище! — отвечаю я, перешагивая через трупы.

— Вы менее чувственны, чем я, Тони! — жалуется моя нежная коллега.

Я пожимаю плечами.

— Менее чувственный, моя дорогая, зато более отзывчивый. Можно задать вам вопрос?

— Пожалуйста.

— Вы случайно не такая же ненормальная, как та, настоящая Глория, хотя не производите впечатления?

Самое интересное, что мой вопрос ее забавляет!