Читаем Процесс Жиля де Рэ полностью

Мать Жиля, Мария де Краон, и отец, Ги де Лаваль, умерли молодыми один за другим в 1415 году. Ги де Лаваль опасается, что поскольку его собственных родителей уже нет, воспитанием детей будет заниматься дед по материнской линии, с которым у него, по-видимому, напряженные отношения, причем его определенно страшит аморальность деда. Он хочет предотвратить то, что в глубине души считает пагубным. Но его последняя воля, как бы точно он ее ни сформулировал, исполнена не была. Одиннадцати лет от роду Жиль переходит в руки деда, на которого он в некотором отношении похож, будучи, тем не менее, его противоположностью.

5. ДЕД ПО МАТЕРИНСКОЙ ЛИНИИ: ЖАН ДЕ КРАОН

Мы только что упомянули об аморальности Жана де Краона. В самом деле, этот грансеньор неразборчив в средствах, груб, корыстен, его поведение смахивает на бандитизм. Но он ни в коей мере не анахроничен, его недостатки не противоречат характеру той эпохи. Наоборот, в них проявляются ее черты. И неудивителен тот факт, что, будучи грансеньором, он имел воззрения и привычки банального грабителя. Более того, он был типичным представителем феодального общества в момент, когда буржуазный идеал управления интересами и использования благ приходит на смену заботе о традиционных ценностях, связанных с понятием рыцарской чести. Бандитизм Жана де Краона не имеет ничего общего с романтическим идеалом благородного разбойника.

Его состояние весьма значительно. За исключением семьи герцога, он самый богатый вассал в Анжу. Но им движет одно желание: приумножить свои богатства. Для этого он плетет интриги, вовлекающие его в большую политику той эпохи; он скуп, не пренебрегает ни одной возможностью поживиться. Обычно он живет в крепости, занимающей господствующее положение на Луаре, в Шантосе; этот замок был важным опорным пунктом, ключом к соседней Бретани. Он взимает пошлины с лодочников; превышая свои полномочия, он использует насильственные методы — лодочники преследуют его в судебном порядке, и он осуждается парижским судом.

Мы не знаем, обладал ли он учтивостью и обходительностью своего отца, который был известнее его и считался одним из приближенных герцога Орлеанского (убитого по приказу Иоанна Бесстрашного). Возможно, это и так, но от отца он унаследовал, прежде всего, понимание политики и вкус к ней. Поговаривали, что никто так не пекся о своей славе, как его отец. Быть может, слава означает здесь в первую очередь щепетильность в соблюдении феодальных обычаев. Но если сын и походит на него, то лишь в той степени, в какой у коварнейшего из мошенников остается чувство меры. Внешняя респектабельность у Жана де Краона была, он обладал, если угодно, изяществом вора-карманника. Краон несет ответственность за Жиля, за его образование. Но ему нет до этого никакого дела. Внуку позволено творить на свой лад любые пакости, какие заблагорассудится. Если дед и вмешивается, то лишь затем, чтобы подать пример: он учит внука чувствовать себя выше закона.

Мы увидим: не в этом была суть противостояния между юношей и старцем!

Ниже (с. 71) мы приведем отчет о разбойном нападении, в которое дед вовлек шестнадцатилетнего Жиля.

Речь идет о вымогательстве, во время которого некую даму, родственницу, похищают, прячут, угрожают засунуть ее в мешок и, как кошку, утопить в Луаре. Троих людей, заступившихся за нее, бросают в застенок, после чего один из них умирает. Поступки Жиля и его деда заставляют вспомнить о жестокостях нацистов…

6. ДЕД И ВНУК

Однако различие между внуком и дедом появляется быстро. Хитроумный дед умело преследует свои интересы. Внук порой пользуется расчетливостью деда, но сам расчетов никогда не делает. Если Жиль и поступает в согласии с принципом разума, который в действии всегда нацелен на конечный результат, то при этом обязательно нуждается в ком-то другом, кто руководит им и дает советы. Он никогда не был дальновидным человеком. Он готов поступать подло и жестоко, но не способен на рациональный расчет. Какая-либо рефлексия в его действиях возникала лишь благодаря вмешательству извне.

Жан де Краон не колеблется перед тем, как совершить преступление, но привлекает его в преступлении именно результат. У него нет иной заботы, кроме своих интересов. У Жиля все не так. После смерти деда он продолжает вершить беззакония, в которые вовлек его старый феодал. Он даже пойдет дальше, значительно дальше, но руководствуясь исключительно своей манией, своей одержимостью. Он действует лихорадочно. Похоронив Краона, он начинает убивать детей, вовлекаясь в кровавый водоворот. Иногда, превосходя требования своей страсти, он предается бессмысленному, скандальному насилию. Но ему никогда не удастся заставить свою аморальность приносить пользу. Беспощадно жестокий, он забывает о своих интересах, пренебрегает ими или вовсе не ведает о них.

Перейти на страницу:

Все книги серии Creme de la Creme

Темная весна
Темная весна

«Уника Цюрн пишет так, что каждое предложение имеет одинаковый вес. Это литература, построенная без драматургии кульминаций. Это зеркальная драматургия, драматургия замкнутого круга».Эльфрида ЕлинекЭтой тонкой книжке место на прикроватном столике у тех, кого волнует ночь за гранью рассудка, но кто достаточно силен, чтобы всегда возвращаться из путешествия на ее край. Впрочем, нелишне помнить, что Уника Цюрн покончила с собой в возрасте 55 лет, когда невозвращения случаются гораздо реже, чем в пору отважного легкомыслия. Но людям с такими именами общий закон не писан. Такое впечатление, что эта уроженка Берлина умудрилась не заметить войны, работая с конца 1930-х на студии «УФА», выходя замуж, бросая мужа с двумя маленькими детьми и зарабатывая журналистикой. Первое значительное событие в ее жизни — встреча с сюрреалистом Хансом Беллмером в 1953-м году, последнее — случившийся вскоре первый опыт с мескалином под руководством другого сюрреалиста, Анри Мишо. В течение приблизительно десяти лет Уника — муза и модель Беллмера, соавтор его «автоматических» стихов, небезуспешно пробующая себя в литературе. Ее 60-е — это тяжкое похмелье, которое накроет «торчащий» молодняк лишь в следующем десятилетии. В 1970 году очередной приступ бросил Унику из окна ее парижской квартиры. В своих ровных фиксациях бреда от третьего лица она тоскует по поэзии и горюет о бедности языка без особого мелодраматизма. Ей, наряду с Ван Гогом и Арто, посвятил Фассбиндер экранизацию набоковского «Отчаяния». Обреченные — они сбиваются в стаи.Павел Соболев

Уника Цюрн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии