Проценты кровью

Долговязая и сутулая Ленка, с точки зрения Проскуриной, завидовала по поводу любого члена, который возникал рядом с ее подругой. На сцене Лена появлялась в образе старух, злых фей и другой нечисти. Мужская часть зрительного зала не могла догадаться, что под лохмотьями жалкой старухи бьется молодое страстное сердце. Инку вопрос члена не занимал, потому, что при ее бюсте и тонкой талии охотники находились. Но богемная, нищая публика Инке надоела. Мизерная зарплата актрисы провинциального театра, да еще на второстепенных ролях, требовала спонсорства. Но спонсоры обращали милостливое внимание только на примадонн. Инка имела некоторые способности, но режиссеры, поглядывая на ее кривоватые и не очень длинные ноги, на роли героинь предпочитали других. К Проскуриной обе девы прибились и путем лести и ложного поклонения ее таланту понемногу Нателлу пощипывали. Примадонна же, привыкнув к свите, старалась поддерживать имидж чаровницы, от которой мужики без ума. Поэтому отсутствие чеченца, а главное – его белого «Мерседеса» вкупе с ужином в дорогом ресторане, Проскурину сильно печалило. Весь второй акт она еще надеялась, что Руслан появится. Спектакль закончился. Нателла шла в гримерную и думала: «Если приехал пьяный, будет спать один». Но в гримерной актрису никто не ждал. Настроение Проскуриной вовсе испортилось. Она швырнула на туалетик белые астры, преподнесенные Щербатым. Драматург все же успел выбежать под хилые аплодисменты и вручить ей букет. Медленно стирая грим, Нателла заметила, что из букета выпал листок бумаги. Проскурина взяла его в руки и, щурясь после яркого света рампы, обнаружила номер гостиничного телефона Казимира Владиленовича. Драматург предлагал скоротать с ним вечер в чужом городе. Нателла знала, что Щербатый в третий раз женат и везде оставил по дочке. Гонорар, полученный за пьесу, где она так сильно и разнообразно страдала в главной роли, давно закончился и кроме бутылки дрянного вина и стареющего кобеля в дешевом гостиничном номере ей надеяться не на что. Такого удовольствия актриса себе на вечер не желала. «Уж лучше с моими дурехами напиться», – с тоской подумала Нателла. Подруги не заставили себя долго ждать. Инна, оглядев гримерную, удивленно спросила:

– Ты одна?

– Как видишь, – огрызнулась Проскурина.

– А Русланчик? – разочарованно протянула Лена.

– Что, Русланчик? – раздраженно переспросила Нателла.

– Где твой чечен?

– Отвяжитесь, девки. Я устала. Все-таки, заглавная роль, – попросила Проскурина и, скинув с себя немногочисленные детали театрального туалета, молча натянула джинсы.

– А как же кататься? – не могла успокоиться Лена.

– На моем горбу? – поинтересовалась Проскурина.

– Не злись, Нателлочка, – успокоила Инна. – Сами что-нибудь придумаем.

– Чего мы можем придумать? – зло спросила Проскурина. – Бутылку и колбасы?

– Тоже неплохо, – согласилась Лена. Выпить Лена могла много, но денег у нее было мало. Поэтому, если Проскурина раскошелится на водку, вечер можно считать не пропащим.

– А ты позвони Руслану. Может быть, у него дела и он подъедет попозже? – предложила Инна. Проводить вечер девичником ей совсем не хотелось.

Нателла и сама подумывала об этом, но подругам сообщила, что желает отдыхать, и на сегодня они свободны. Девушки с постными лицами покинули гримерную. Нателла надела свитер и тоже собралась уходить, когда в дверь постучали.

– Войдите, – сказала Нателла, оглядывая себя в большое трюмо гримерной. В отражении зеркала она увидела, как в комнату вошел высокий, прекрасно одетый мужчина. Незнакомец остановился в центре комнаты в ожидании, когда примадонна соблаговолит освободиться от осмотра своей персоны.

– Вы ко мне? – задала не слишком логичный вопрос Проскурина.

– А здесь есть кто-нибудь еще? – суровым тоном поинтересовался пришелец.

– Я вас слушаю, – проворковала примадонна. Незнакомый гость явно не относился к представителям богемной дешевки. «Одно пальто баксов на пятьсот тянет», – подумала Проскурина и улыбнулась.

– Я смотрел спектакль. Играешь ты плохо, но фигура у тебя ничего, а я люблю красивых женщин. Поэтому говорю с тобой тут, а не в другом месте. – Ни улыбки, ни других признаков, указывающих на то, что с ней флиртуют, на лице строгого мужчины Проскурина не заметила, наоборот, в тоне незнакомца ей почудилась угроза.

– Я не очень понимаю, что вы от меня хотите? – сказала Нателла.

– Ты ждала Руслана Ходжаева? – поинтересовался строгий гость.

– С Русланом что-то случилось?

– Руслан Ибрагимович Ходжаев арестован за ограбление. Меня зовут Петр Григорьевич Ерожин. Я следователь московской прокуратуры.

– Очень приятно, – заикаясь, сообщила артистка.

– Приятного тут мало. Ходжаев подарил на днях тебе брошь. Это вещь ворованная, и ты пойдешь по статье, как соучастница, – предупредил следователь.

– Я не знала, что она… такая, – побледнела Проскурина.

– Не такая, а ворованная, – уточнил блюститель закона железным голосом.

– И что же теперь будет? – испугалась Нателла.