Проценты кровью

– Сынок известного в наших краях следователя, – ответил тренер и дал Тане домашний телефон своего подопечного. Назарова записала и подумала, что телефон этот ей уже попадался. Младший лейтенант имела прекрасную зрительную память и ошибалась редко. Вернувшись в лабораторию, она достала свою записную книжку и проглядела новгородские телефоны. Их у нее было не много и записаны они были не по алфавиту с фамилиями, а на букву «Н» и на одну страничку. Каково же было удивление девушки, когда она обнаружила, что телефон боксера Ерожина и ее шефа один и тот же. Суворов дал ей свой домашний номер на случай экстренной необходимости. Виктор Иннокентьевич сидел за своим письменным столом и по обыкновению последних дней любовался фотографией штангиста. Таня чуть не вскрикнула от своего открытия и уже хотела подбежать к патрону с вопросом, но что-то ее остановило. Она уехала с работы, так и не объяснившись с Суворовым. И теперь, сидя за ужином, под монотонный монолог тети, мучительно соображала, как поступить? За поведением Виктора Иннокентьевича явно что-то скрывалось. Назарова не знала, что и думать. Наконец она решила проверить одну свою догадку. Поблагодарив тетю и сказав традиционную фразу, «что все было очень вкусно, и очень интересно», Таня подошла к телефону и набрала номер боксера.

– Позовите, пожалуйста, Гришу, – попросила Назарова невинным девичьим голосом.

– Гриши нет, а кто его спрашивает? – устало ответила женщина на другом конце провода.

– Знакомая, – соврала Таня и поинтересовалась, когда молодой человек объявится.

– Гриша уехал. Ничего больше сообщить я вам не могу, – ответили в трубке.

– А можно поговорить с Виктором Иннокентьевичем? – спросила Назарова.

– Мужа нет, он будет позже. А кто вам все-таки нужен, Гриша или его отец?

Таня положила трубку и, уединившись в своей комнатке, принялась переваривать полученную информацию. Вариантов загадочного совпадения телефона оказалось немного, а попросту, всего один. Суворов – отчим Гриши Ерожина. Любвеобильный следопыт, по предположению Тани, бросил семью, а порядочный и сердобольный Суворов не смог остаться равнодушным и, спасая честь управления, женился на брошенной женщине, вырастил чужого сына. Теперь пасынок пошел на убийство. Вот почему Виктор Иннокентьевич сам не свой. Младшему лейтенанту все стало понятно. Странное поведение шефа легко объяснялось. Таня второй раз столкнулась с человеческой трагедией. В первый – несчастье коснулось ее лично. Гибель Сережи продолжала томить сердце, и время, прошедшее со дня его убийства, облегчения Тане не приносило. Теперь горе зацепило Суворова. Личность, на которую Назарова глядела как на образец в профессиональном и гражданском смысле. Внезапная мысль заставила девушку вздрогнуть. Она почувствовала, как внутри разливается тягучая и холодная ярость. Гриша Ерожин убил ее жениха! Пистолет, застреливший супругов Звягинцевых, принадлежал Крутикову. Сергея убили, чтобы завладеть оружием. И убил Крутикова боксер Григорий Ерожин, а шеф убийцу прикрывает. Страшная догадка спутала все мысли и намерения девушки. Если раньше она предполагала объясниться с Суворовым, то теперь ей такое объяснение казалось кощунственным. Надо пойти и все рассказать полковнику Семякину. Начальник областного Управления внутренних дел должен быть в курсе, что творится в его ведомстве. Сотрудник управления покрывает пасынка-убийцу! Завтра же утром она явится на прием в кабинет начальника. Придя к такому заключению, младший лейтенант Назарова улеглась в постель и заплакала. Нет, она не сможет. Таня представила себе бледное лицо Виктора Иннокентьевича, его хромающую походку, усталые глаза под стеклами очков и поняла, что донести на своего руководителя рука у нее не поднимется. Назарова всю ночь не спала и, чтобы не допустить истерики, попросила у тетки сердечные капли. Анна Степановна знала о гибели друга Тани и жалела ее, но про себя считала, что выходить замуж за милиционера девушке не стоит. У Анны Степановны много родных пострадало от репрессий, и к органам внутренних дел женщина относилась без симпатии. Не догадываясь о новой напасти в жизни племянницы, ее слезы хозяйка квартиры приписывала любовному горю.

Утром Таня на работу не пошла. Назарова не знала, как ей поступить. Она даже думала собрать вещи и уехать домой в Питер. За завтраком Анна Степановна молчала. Глядя на побледневшее и припухшее от слез лицо Тани, тетка сообразила, что рассказы о семейном древе сегодня неуместны. Она лишь настаивала, чтобы племянница хоть немного поела. Кухонные ходики пробили десять раз. В конце последнего удара зазвонил телефон. Анна Степановна имела привычку долго беседовать после завтрака со своими престарелыми подругами и оттого была в курсе всех городских событий. Поэтому Таня решила, что этот звонок к ней отношения не имеет. Но звонили Назаровой. Девушка взяла трубку и услышала голос Суворова: