Процент соответствия

– Вопрос! Откуда могут взяться тайные знания, – голосом лектора продолжил Атран, словно и не прерывался. – Наиболее разумный ответ – наша цивилизация когда-то была могучей и мудрой. Потом по какой-то причине захирела, и лишь после изобретения бессмертия вновь начала подниматься. Разумно? Разумно! Логично и безупречно. Если бы не одно «но». Ничто не говорит, что наша цивилизация когда-то была более развитой, чем сейчас. Напротив, все говорит за то, что десять тысяч лет назад она была слабой и малочисленной. Все эти десять тысяч лет мы развивались и крепли. Создавали новые разумные виды, новые инструменты, осваивали новые территории. Как биологические виды, мы и сейчас еще не окрепли. Цивилизация держится на постоянной жесткой селекции. Убери селекцию – и мы исчезнем! Вернемся в неразумное состояние за несколько поколений. О чем это говорит?

– Не знаю...

– И я не знаю, – смущенно развел плавники Атран. – С одной стороны, мы существуем. С другой...

– Может, была какая-то всепланетная катастрофа? – предложил Алим. – Уцелела только маленькая группа разумных. Из поколения в поколение они передавали знания...

– Может, – неуверенно согласился Атран. – Но почему об этой катастрофе ничего не известно? Ни слова, ни намека!

– Вариант катастрофы мы не прорабатывали, – вставил Орель. – Но если сохранились научные знания, то почему не о всеобщей гибели?

Алим тем временем пошарил рук-кой в иле. Нащупал крупный, угловатый булыжник.

– А с чего начались ваши поиски?

– С пустяка, – хмыкнул Атран. – Явились к нам любопытные из Совета. Эскар поднялся, посмотрел сверху, как студенты светочи вдоль улицы сажают и брякнул свое: «Очень хорошо. Освещение улиц увеличивает процент соответствия». Я и припомнил, что уже слышал от него эту фразу. Еще тогда задумался: «Что за шаблон такой, которому мы должны соответствовать?»

– Неужели никто не спрашивал?

– Спрашивали, – сообщил Орель. – Я мелких инфоров подговорил поинтересоваться. Эскар ответил дословно: «Модель общества, к которой надо стремиться». И рассказал какой-то анекдот.

– Модель идеального общества?

Орель задумался, перебирая воспоминания. – Нет, слова «Идеальное» он в данном контексте никогда не произносил.

– Ау-у! Ау-у! – раздалось невдалеке

– Ауауа!!! – отозвался Алим. И вскоре из зеленоватой мути каналов выплыли инфоры и Ригла. Корпен с Иногой совсем запыхались, Ригла же выглядела свежей.

– Босс, один студент в реаниматоре умер, – с ходу начала Инога.

– Тот, у которого обломок коралла в боку застрял. Иранья не успела его на внешнее жизнеобеспечение перевести. Что в протоколе записать?

– Правду, что еще? – хмыкнул Алим. – Два студента по собственной неосторожности приблизились к береговой линии и были выброшены прибоем на коралловые рифы. Один уступил место молоди. О катании на волнах не упоминай. Такой графы в отчетности нет.

Атран странно хрюкнул и толкнул локтем Ореля.

– Ты всегда прав, мудрый вождь, – булькнул тот.

– Вы это о чем? – насторожился Алим.

– Наша молодь тоже игры изобретает. Например, скоростное погружение в Темноту. Нагрузят на шалота камни, поднимутся к самой поверхности, возьмут тяжелый камень в рук-ки – и кто первый до дна дойдет... Хорошо, если дно илистое. А если твердое – без пальцев же оставались. Челюсти себе об этот камень ломали, прохожих калечили. Орель предлагает в отчетность пункт ввести. Я отговариваю. Списываем по графе: «Травматизм, вызванный спецификой жизни в Темноте».

– Ага, – глубокомысленно произнес Алим. – Но ладно, к делу. Корпен, Инога, Орель принес нам пакет информации. Перепишите ее в свою память и подумайте, чем можете дополнить.

Инфоры вышли на глубокое место с чистой средой, Инога села на верхнее пятно Ореля, Корпен – на нижнее. Ригла хотела пристроиться на верхнее пятно Иноги, но Алим перехватил ее и слился.

– «Это ты булыжник в ил закопала?» – мыслеречью спросил он.

– «Ты один, а их двое», – отозвалась подружка.

– «Атран же мой друг!»

– «Ардина говорит, один из двух проектов рано или поздно закроют».

– «Это Ардина говорит?»

– «Это все говорят. Не будет тебя, наш институт распустят. Ты один перспективу видишь. Зачем они полмира проехали?»

Алим взял с Риглы обещание хранить тайну и кратко пересказал гипотезу Атрана.

– «Это разум Океана», – тут же отозвалась Ригла.

– «Разум среды?»

– «Да нет же! Разум всех живых, которые в среде обитают. Начиная от планктона и кончая шалотом. Разве ты никогда не ощущал, как сливаешься с Океаном? Ты есть он, и он есть ты... Подумай, вспомни, рано-рано утром, еще солнце не встало, всплываешь к поверхности и...»

– «Ригла, это же язычество, эмоционализм. А мы наукой занимаемся. Ну откуда коллективному разуму Океана знать про тонкое строение вещества? А? Обиделась? Ну и зря!»

Ригла расслабила присоску и трепыхнулась, пытаясь выйти из слияния. Но Алим удержал контакт, выпростал рук-ки и нащупал в обтекателях запястья девушки. Пощекотал ладошки – и не отпускал до тех пор, пока не почувствовал ответное пожатие. Это означало, что мир восстановлен.

Алим. Смерть испытателя