Процент соответствия

– Захотел посмотреть на сушу твоими глазами. Познакомься, это Орель, главный инфор нашего института.

– В другое время сказал бы, что очень приятно. Подождите, я сейчас за Корпеном пошлю, – Алим направился к выходу из грота.

– Не торопись, успеем. Сначала полигон покажи. Разговор есть,– добавил он тихо. Алим насторожился, выкинул из головы пострадавших студентов и сопоставил факты. Не станет один руководитель крупнейшего института планеты огибать полмира ради того, чтоб взглянуть на садик другого. Видимо, разговор на самом деле будет серьезным. Из тех, что меняют судьбу планеты.

«Ардину бы сюда. Интриги – это по ее части», – промелькнула шальная мысль. Вслух он сказал другое:

– Иногу позвать? Это мой секретарь, в курсе всего, что у нас делается.

На этот раз ответил Орель.

– Лучше попозже. Когда мы ознакомим вас с информацией, вы сами решите, в каком ключе ее подать.

Двигались молча. Алим осмотрел порезы на пальцах, смыл чужую слизь. Острые края жаберных крышек оставили неглубокие, но многочисленные и болезненные порезы. Лучше бы не соваться с такими рук-ками в гнилую, застойную воду полигона. Засунул кисти поглубже в обтекатели и повернулся к Атрану.

– До полигона еще десять минут хода, но можешь начинать.

– Ты никогда не задумывался над историей нашей цивилизации, – тут же откликнулся Атран. Словно продолжил разговор, начатый полчаса назад.

– Отсутствие побудительного мотива к труду? – напряг память Алим.

– Мы много спорили о твоей гипотезе, когда были заперты в пресном озере.

– Нет, на этот раз другой аспект. Тайные знания. Тайными я называю знания, которые у нас есть, но источник которых неизвестен. И особенно те, которые мы не можем получить при данном уровне развития научной мысли, – пояснил он. – Ты напомнил об озере. Слышал, что в пресной среде кальций из костей вымывается?

– Да.

– А что такое кальций?

– Ну... – Алим смущенно развел плавниками. – Какое-то вещество, придающее костям прочность.

– Во-во. Поинтересуйся у инфоров. Если очень повезет, узнаешь, что кальций – это химический элемент. А что такое химический элемент?

– Мельчайшая частица, невидимая глазу, из которых состоит все, что нас окружает.

– Чувствуешь провал в знаниях? Кальций – не единственный элемент. Он всего-навсего один из. Древние знали об элементах намного больше. До нас дошли какие-то обрывки, почти легенды. Последние годы мы с Орелем строили модель развития нашей цивилизации. Сопоставляли все – рост площадей освоенных территорий, численность населения, время возникновения различных видов разумных, время появления различных изобретений и социальных структур. Вывод один – наша цивилизация развивается линейно, по четко составленному плану.

– Но так и должно быть! – удивился Алим. – Зачем же тогда Мировой Совет?

– С виду все так. Но это против природы. По природе, когда плывешь в мутной среде, сначала налетишь рылом на скалу, потом уже отвернешь. Нас же словно кто-то ведет на нижней присоске. Кто-то, кто очень хорошо знает дорогу. Мы обнаружили десятки случаев в истории, когда совет заранее отворачивал от опасности. Словно через годы видел тупик в линейной тактике развития. Понимаешь? Никто из прогностов еще не подозревал об опасности, никаких симптомов катастрофы, но Совет менял курс. Мы с Орелем нашли множество случаев, но они звучат неубедительно. Надо быть специалистом, чтоб понять – так идти было нельзя. Надо уметь видеть ситуацию не только из будущего, когда все ясно и очевидно, но и из прошлого, когда будущее скрыто в мутной дымке.

– Бухта Прозрачная, – подсказал Орель.

– Да, бухта Прозрачная! – обрадовался Атран. – Это пример совсем из другой области, не из культурологии, а из прогностики. Но зато он простой и наглядный! Четыре тысячи лет назад Совет приказал населению покинуть огромный плодородный район. Через полсотни лет там открылся вулкан. Выбросы серных соединений отравили среду, и из немногих оставшихся спастись удалось единицам. Кстати, сера – тоже химический элемент.

Повторяю, мы слишком много знаем. Раньше это списывалось на постепенную потерю знаний до изобретения бессмертия. Считалось, что при смене поколений инфоров старшие передавали младшим наиболее ценное – сами знания, но не методы их получения или имена первооткрывателей. Мы установили, что это не так.