Процент соответствия

Пожилой, сморщенный, давным-давно не омолаживавшийся связист выслушал Лотвича, перекинулся парой слов с дежурным насчет расписания и предложил подождать немного. Через полчаса как раз уходит на смену бригада. Лотвич передал кула дежурному, а сам увлекся какой-то сложной логической игрой со старичком. Атран пару минут понаблюдал за ходом партии, ничего не понял и отправился осматривать станцию. Нарвался на пару грозных окриков («Куда с кулой?! Вороти назад!»), забрел в стойло шалотов, где был встречен, накормлен и обласкан практикантками («Девочки! К нам охотник! Хи-хи-хи»), полюбовался могучими телами покорителей Темноты (ничем не отличаются от обычных пассажирских, но имеют четыре нервных пятна вместо двух и раскормлены до безобразия). Кула к шалотам отнеслась равнодушно, но выдала многозначительное замечание: то ли ленивые сильно, то ли сильные, но ленивые. Может, и то, и другое вместе. Атран с ней согласился и пересказал замечание девочкам-практиканткам. («Хи-хи-хи. А можно погладить?»).

Через полчаса Лотвич заглянул в стойло. Косяк молодежи сгрудился вокруг Атрана и его кулы.

– ...Кул – это совершенный боевой организм. Стремительный, мощный, наделенный интеллектом, почти равным нашему... Охотник и кул – единое целое. Охотник – мозг, кул – тело. Но в то же время кул способен к самостоятельным действиям. Нужно только заранее объяснить ему боевую задачу. Вчера мы...

– Атран, пора! Извините, девушки, что забираю у вас кавалера, но это для вашей пользы. Вчера он на алмара охотился, а сегодня... Угадайте, на кого сегодня.

– Хи-хи-хи.

Бригада была уже в сборе. Связист, инфор и конечно же, шалот. Здоровенный, упитанный и ленивый. Атран тут же окрестил его толстолобиком. Впрочем, связист тоже был не из худеньких, а инфор... Кто-нибудь слышал о тощем инфоре-связисте? Или, говоря высоким стилем, о худеньком Хранителе Знаний?

– Мы готовы, – сообщил Лотвич.

– Ась?!

– Мы! Готовы!

Рулевой уступил связисту место на верхнем нервном пятне шалота и отправился к дежурному – идти в Темноту он не хотел, а спать лучше в служебной зоне. Там меньше посторонних. Как бы от нечего делать, Атран описал круг вокруг шалота и внимательно его разглядел. Шалот как шалот. Крупный, конечно. Выпуклый лоб, четыре нервных пятна. И не подумаешь, что его голос можно услышать на другом конце Мира.

Инфор неспеша присосался к боковому нервному пятну, связист крикнул: «Девятый ушел на смену», и небольшой отряд покинул станцию. Шли под самой поверхностью. Солнечные лучи ласкали кожу, блики весело играли на телах.

– Как наши девушки? – весело стрельнул глазом связист. Атран изобразил гримасу отчаяния.

– Горе мне, бедному, несчастному туристу. Такой косяк молоди – и ни одной широкомыслящей.

– Как это – ни одной? Одна как раз есть!

– Может и есть, да не про нашу честь, – намекнул Лотвич. – Мы ее по дороге сюда встретили. Спешила прямиком на наш кордон.

– И я, кажется, знаю, что она там делает, – добродушно усмехнулся связист. – Это правда, что вы алмара порешили?

– Правда.

– Давно пора было! А то на смену как на подвиг идешь. Вдруг из Темноты вынырнет, схватит... Шалот его, конечно, отгонит. Эти твари свиста боятся. А если вовремя не заметит?.. Трудно было?

– Одного охотника потеряли.

Связист поцокал языком. Атран удивился, что со слухом у парня все наладилось. Но потом понял, что слушает тот ушами шалота.

– ...а хочешь – Атрана расспроси. Он на страховке сначала был. Всю картину видел. А под конец алмару оба глаза снес. Такой чистой работы я давно не встречал.

Атран чуть не раздулся от гордости.

– Чего там рассказывать? Был алмар, нет алмара.

– Не скромничай. Дорога длинная, плыть долго, а ты здесь новенький. Не нарушай традицию, сократи нам путь.

– Ну, если общество настаивает... – Атран прикрыл глаза и напряг память. Как перед экзаменом. – Первой атаковала Мбала...

Стараясь быть равнодушным и беспристрастным, он принялся описывать перипетии боя. Все, что помнил. А помнил, как оказалось, очень много. Лотвич изредка вносил дополнения. Но, когда дошел до смерти Мбалы, вчерашнее приобретение – звериные эмоции – чуть не захлестнули сознание. Кула подхватила и усилила их. Атран замолчал, чтоб не выдать себя голосом. Но мозг ученого продолжал работу, анализируя и сравнивая. Было в эмоции нечто от скуки, но не только. Боль? Да, близко. Среднее между скукой и болью. Пусть рабочее название будет – боль утраты. Потом можно уточнить.

– Что задумался?

– Понял, почему ты отказался рассказывать. – Атран постарался произнести это ровным, чуть равнодушным голосом. – Дальше я вступил в бой – так это круговерть какая-то. Щупальце справа, я вперед, щупальце слева, я вниз. Глаз впереди, я атакую... Неинтересно как-то звучит...

– Девушкам ты интересней рассказывал. Как там? Совершенный боевой организм...

– Так то – девушкам. А здесь байки народу не нужны.

– Почему это народу не нужны байки? – грозно поинтересовался связист, и все рассмеялись.