Процедура: исполнение смертных приговоров в 1920-1930-х годах

Василий Лебедев в 1937–1938 гг. был начальником Особого от­дела УНКВД по Житомирской области УССР, пытал арестованных, участвовал в массовых расстрелах, избиениями вымогал у осуждённых к ВМН показания на невинных людей. Известно, что тамош­ние чекисты одну 67–летнюю женщину забили в гараже лопатой. В 1940 г. его исключили из партии за, в том числе, «применение из­вращённых методов при приведении приговоров в исполнение» и осудили на пятьлет. Но уже в 1941 г. В. Е. Лебедев был освобож­дён из заключения в связи с отменой приговора военной коллегией Верхсуда СССР90.

Не отставала и Сибирь — что в жестокости к жертвам, что в сни­сходительности к палачам. А. С. Алексеев в 1937–1938 гг. руково­дил Минусинским оперсектором УНКВД по Красноярскому краю и организовывал массовые операции по исполнению смертных при­говоров. О том, как Алексеев экономил патроны, свидетельствовали его подчинённые. Так, «Никитин показал, что, выполняя операцию по приведению постановлений о расстреле над большим количеством репрессированных, Алексеев должным образом проведение этой операции не организовал, процесс носил мучительный характер, т. к. многие из репрессированных оставались раненными и, по указа­нию Алексеева, их добивали ломом». Когда подчинённый осенью 1937 г. ему доложил, что один из своры пьяных палачей (А. И. Коро­лев) пытался взорвать осуждённого с помощью электродетонатора, Алексеев заявил: «Не то ещё делали, главное — быстрее расстрели­вать да беречь патроны». Один из чекистов показывал: «.. .Один раз, в октябре 1937 года, пришлось быть в подвале при проведении одной из операций и видеть, что расстрел производился сотрудниками, на­ходившимися в нетрезвом состоянии и в обстановке полной дезорга­низации».

В 1938 г. Алексеев и помощник начальника Хакасского облуправления Н КВД И. И. Дзедатайс были признаны виновными в том, что, «являясь руководителями операций по приведению в исполне­ние приговоров над лицами, которым назначалась высшая мера наказания, проявили халатность и бесконтрольность за подчинён­ными, что привело к систематическому употреблению спиртных напитков сотрудниками во время проведения данных операций и бегству 3–х граждан из подвала, где производились расстрелы, а Дзедатайс И. И., кроме того, совместно с Новоселовым И. К., Королевым А. И. и другими работниками оперсектора, лично уча­ствовал в издевательствах над осуждёнными». За «дискредитацию звания сотрудника НКВД» Алексеев и другие Особым совещанием при Н КВД COOP 22 октября 1938 г. были осуждены.

В жалобах на необоснованность приговора старый чекист Алек­сеев указывал, что им в 1937 г. лично арестовано 2.300 «троцкис­тов», из которых более 1.500 расстреляно. Власти вняли этим весо­мым аргументам. В январе 1941 г. Алексеев был освобождён из заключения, остался в системе ГУЛАГа и два года спустя добился снятия судимости (в 1944 г. он при неясных обстоятельствах погиб в лагере при исполнении служебных обязанностей). Осуждённые вместе с Алексеевым И. И. Дзедатайс, замеченный в издевательст­вах над приговорёнными, и И. К. Новосёлов (этот инструктор ЗАГСа ещё и мародёрствовал), обращаясь с прошениями о помиловании, упирали на то, что ими при расправах двигало чувство классовой не­нависти".

Возглавлявший один из райотделов НКВД в Ямало–Ненецком ок­руге Омской области С. Р. Шишкин в 1939 г. был отдан под суд за участие в пыточном следствии, присвоение личных вещей расстре­лянных, скрытие смертей заключённых от избиений, участие в рас­стрелах в пьяном виде. Начальник Ямало–Ненецкого оперсектора НКВД А. И. Божданкевич, приводивший приговоры в исполнение в одном из служебных кабинетов, а также днём в клубе окротде­ла, получил пять лет, но вскоре был амнистирован. Всего под суд за нарушения законности, пытки и нарушения правил исполнения при­говоров попали 13 сотрудников Ямало–Ненецкого оперсектора, но почти все они отделались минимальными наказаниями, зачастую не связанными с лишением свободы.

Есть свидетельство очевидца о массовых казнях в г. Канске Красноярского края: «Во дворе Канской тюрьмы расстреляли око­ло 500 человек и тут же во дворе закопали... Когда убитые не вме­щались в яму, их рубили шашками на куски, чтобы было плот­нее...»92.