Протокол «Голый король»

Он какое-то время буравил дверь своими молочно-голубыми глазами, потом подошел к ней и взглянул на блокиратор магнитного замка́. Обхватил себя руками. Эта поза подростковой неуверенности обесцветила всю его солидность.

Лука тоненько хохотнул. Замахал во все стороны указательным пальцем.

– Ты? Ты? Кто нас запер, а? Ну-ка, ну-ка, сознавайтесь.

Никто не подхватил эту глупую игру.

– Полагаю, мы должны выйти, верно? – пробормотал Адам.

Лера рассеянно кивнула, вновь погрузилась в планшет и смахнула иконку замка́ вбок.

Дверь отошла в сторону. В раздевалку хлынули сырость и красноватая тьма. Вой сирен стал ближе.

Ян в два прыжка очутился у выхода. Ощутил, как в горле пересохло.

– Кто-нибудь, пожалуйста, сходите к шкафчику с оружием и выберите себе что-нибудь по вкусу. Но только поаккуратней с этим, ладно?

Как ни странно, просьбе внял Лука, будто и не он только что изображал эксцентричного идиота. Пилот рванул к шкафчику и выдернул из него карабин. Влез в оружейный ремень.

Не сводя глаз с провала коридора, Ян ступил на территорию, казавшую теперь незнакомой и чужой. Лера вышла следом. Ее лицо озарял свет планшета: она искала узлы «Нимиона», к которым можно было бы подключиться. За ней пристроился Адам. Он всё так же утешал себя объятиями. Последним выскользнул Лука, болтая карабином в руках.

«Вот и славно, вот и замечательно, – подумал Ян, делая первые шаги. – Если верить записям Магнуса, мы одни на целом корабле. Одни, господи боже, на такой посудине! Мы и еще те, в капсулах».

– Магнус меня сохрани! – внезапно воскликнул Адам.

Все без исключения вздрогнули. Лука жестом изобразил нечто среднее между приветствием и замахом для пощечины. Лера дернула его за рукав комбинезона и показала на то, что так возбудило профессора. Ян тоже вытаращился на находку.

Клинкетная дверь, через которую они только что покинули раздевалку, бесшумно закрылась. С этой стороны ее покрывали обычные обшивочные панели из алюминиево-магниевого сплава. Ничего примечательного. На такой безликости и взгляд не задержится, разве что для того, чтобы отметить легкое потемнение.

Самой же двери как будто и не существовало.

Лука открыл было рот, но Ян приложил палец к губам. Пилот с неохотой подчинился. Остальные и сами не изъявили желания обсудить это, хотя очередная загадка, надо признать, так и жгла язык.

Где-то через пару минут показались жилые помещения четырнадцатой палубы. Красными солнцами пульсировало аварийное освещение. Открытые каюты, тянувшиеся по обе стороны коридора, выглядели отверстыми ямами, поставленными на попа. Металлические откосы были засалены так, будто за них хватались руками, покрытыми по локоть жирной белой грязью.

А еще из «ям» тянуло земельной сыростью. Правда, самих обитателей «ям» нигде не наблюдалось.

Наконец всеобщее внимание привлекла одинокая звезда кошмара.

Под потолком, поникнув стволом, замерла автоматическая турель.

Адам посмотрел на Яна так, словно это он ее туда повесил:

– Что это значит?

Ян едва не рассмеялся, услышав столь наивный вопрос. Натолкнувшись на встревоженные взгляды Леры и Луки, сдался.

– Это элемент охранной системы Магнуса. Ну, понимаете, на случай бунта.

– Бунта? – Глаза Леры расширились. – Магнус расстреливал экипаж?

– Это крайняя мера.

Лука сделал шаг в сторону Яна. Костяшки пилота побелели, когда он стиснул карабин.

– На «Бецумии» и «Сойфертисе» так же? Там тоже есть пушки, рассованные по кустам?

– Насколько мне известно.

– И экипажи «Бецумии» и «Сойфертиса», как и мы, ни сном ни духом об этом житейском пустячке, да?

– Да! – огрызнулся Ян. Он понимал в происходящем не больше остальных. – Отвали. Это не та вещь, о которой сообщают, когда раздают проспекты и набирают команду! Автоматизированная охрана просто есть – от нас самих же!

Адам в недоумении развел руками:

– Но где следы от пуль и тела? Где гильзы?

– Патроны безгильзовые, со сгорающим капсюлем, Адам. А вообще, спроси у Магнуса. Знаю лишь, что он не промахивается. Он либо стрелял, либо попросту не успел.

На том обсуждение исчерпало себя, и отряд двинулся дальше. Впрочем, вскорости все опять остановились.

Со стороны кухонного отсека, располагавшегося впереди по правую руку, что-то скворчало. Судя по звукам, кто-то поджаривал пару бифштексов. Это были самые мирные и домашние звуки, какие только можно вообразить. Только вот раздавались они в воспаленном складском полумраке, заполнявшем внутренности «Нимиона».

Ян чуть было не выронил карабин от неожиданности. Поджав губы, двинулся на шум.

Кухонные отсеки не пользовались особой популярностью у экипажа. Да и зачем гнуть спину у плиты, когда пищевые синтезаторы подавали практически всё: от «докторского» чая, набитого витамином C и железом, будто пузырек в аптечке, до сгенерированной свиной рульки? Встречались и те, кто предпочитал готовить сам. Таких не осуждали. Готовка ведь тоже хобби, не так ли? Магнус мог услужить и здесь – скорректировав рецепт или поддержав беседу, пока доходили спагетти.

Однако происходящее мало походило на хобби.