Противостояние «Утомленным солнцем»

Наконец, Маруся предала свою любовь к Мите, вышла замуж за Котова, не любя его, а вскоре после его ареста и якобы гибели поспешила сойтись со своим бывшим женихом, фактическим убийцей своего мужа. Причем делает она это снова под влиянием родни, которая после исчезновения Котова искала нового покровителя для своего благополучия. Маруся давно исчезла как личность, она никого не любит, основой ее жизни является животный страх и борьба за выживание в этом чудовищном мире.

Хозяин. Кадр из фильма Никиты Михалкова «Утомленные солнцем-2»

Образ Мити, продавшего душу дьяволу

Мир этих людей похож на мир рептилий, пожирающих друг друга. Однако они не являются каким-то исключением из правил. Страшный образ красного царя, предтечи антихриста, парит над всей Россией, и по существу, этому лжецарю отдает честь не один Митя, но и подавляющая часть народа. Режиссер очень точно воссоздает атмосферу того страшного времени, где каждый человек поставлен перед выбором: либо сохранить свою жизнь и свободу, либо предать близких ему людей. Девочка-пионерка, отрекшаяся от своего «физиологического отца» и с упоением пишущая доносы на свою подругу; пионервожатый, отрекающийся от своего брата, – они являются частью Системы. Так же, как и Котов, Митя, Маруся, да и сам Сталин. Большинство выбирает предательство и тем самым укрепляет античеловеческую Систему. В большом богословском плане это выбор между Спасителем и Иудой, и большинство выбирает последнего, обрекая себя, своих близких и весь народ на тяжкие мучения.

На этом фоне есть только один положительный чистый образ – это Надя. Она любит своего отца, и эта любовь не дает ей отречься от него в 30-е годы, заставляет пойти на, казалось бы, безумный шаг – искать его неизвестно где, на огромном фронте Отечественной войны.

Никита Михалков с дочерью Надей после получения кинопремии «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» за фильм «Утомленные солнцем»

Божки партийной элиты

Но именно эта внешне безумная любовь в результате и побеждает. Именно она, чистая бескорыстная любовь в конце концов спасает Котова, не от смерти физической, но от смерти духовной. Надя – это символ русской души, русского воскресения, русской победы. Надя – это главная героиня фильма.

Михалков об этом прямо говорит: «Главная героиня фильма – Надя. Война через судьбу девочки».[9]

Работая над картиной, в интервью 2002 года режиссер развивал эту мысль: «В этой картине было бы важно для меня провести через войну эту девочку, дочку комбрига Котова. И это тем пронзительнее и сильнее, что девочка не верит, что отец погиб, и он действительно не погиб, он где-то воюет. Он же убежден, что ее нет уже, но он все время к ней обращается, в самые тяжелые моменты своей жизни на фронте, так или иначе она все время перед ним возникает».[10]

За готовность к жертвенной любви Господь протягивает ей Свою длань. Надя первая, кто возвращается к вере отцов, кто искупает грех предательства и отступничества. Потрясающая сцена ее крестин на мине, когда бездумная машина смерти становится на какой-то момент купелью Вечной Жизни. Не в прекрасном храме крестится Надя, без хора и преемников, как это было бы каких-нибудь 30 лет назад, но в холодном море, под рев несущихся немецких бомбардировщиков, под оглушительные разрывы бомб.

И священник, крестивший ее, не одет в праздничную фелонь, он без епитрахили и креста, он вообще не похож на священника: без бороды, с бритой головой, к тому же калека – без ног. Но искупление – это всегда крест, через страдание, мученичество – искупление. Сцена на мине – это роды новой христианской души и одновременно отречение от сатаны. Это потрясающе показано в сцене, когда рядом с чудом выжившей, выброшенной на берег Надей, на которую священник успел надеть крестик, шлепается языческий идол в виде бюста Сталина. Его выбросило взрывной волной с корабля, который был подорван той же миной, на которой спаслась Надя. На этом корабле спасались члены обкома со своими «святынями»: хрустальной люстрой и бюстами (идолами) вождя.

Война занимает колоссальное место в «Утомленных солнцем». Но она интересует Михалкова в первую очередь не как историческое событие, а как событие духовное.