Противогазы для Саддама

Запущенным коридором, каким-то совсем уж пыльным, давно не метенным, тесно заставленным скучными металлическими сейфами, они прошли в самый конец здания и по узкой лестнице поднялись на третий этаж. Здесь на подоконнике стояла банка из-под растворимого кофе, полная окурков, нехорошо пахло застоявшимся дымом.

А человек, открывший дверь, еще больше удивил Сергея.

Ростом он был под два метра, неестественно худой, рыжий, сильно похожий на постаревшего, какого-то затрепанного мушкетера – понятно, по фильмам. Волосы стрижены под горшок, закатанные рукава ковбойки, сильные веснушчатые руки. Вот только вместо мундира на постаревшем лжемушкетере был повязан кожаный фартук. Зато джинсы на нем оказались классные. Валентин это сразу просек:

– Сколько выложил за штаны?

Рыжий, не здороваясь, назвал какую-то несуразную цифру.

– Они у тебя что, с телевизором?

– Да ну вас, гражданин начальник, – скучно ответил длинный лжемушкетер, неприятно покашливая. Какой-то сухой, туберкулезный был у него кашель. – Вам-то что? Имею право.

Голос прозвучал скучно и обыденно.

От этого голоса вся комната показалась Сергею скучной и обыденной.

Походила она, кстати, на мастерскую.

Стоял у стены токарный станок, сверлильный. Торчали какие-то механические приспособления. Широкий верстак, цинковая стойка, полки с инструментом. В углу приютился древний кожаный диван. Правда, в отличие от прокуренной лестничной площадки и запыленного коридора, в мастерской хорошо пахло клеем и металлической стружкой.

– Выпьем кофейку, гражданин начальник? – скучно спросил лжемушкетер.

Как и Игорек в спецлаборатории, он не обращал на Сергея никакого внимания, будто его тут и не было.

– У меня кофейку теперь столько, что на всех хватит, – скучно похвастался лжемушкетер. – Составьте компанию, а то весь день-деньской один. Даже поговорить не с кем. Совсем от этого расхворался.

– А ты работай. Труд лечит.

– Да ну вас, – нудил лжемушкетер. – Давайте я кофе сварю. Это быстро.

Он даже выставил на стойку чашки.

– Отставить! – приказал Валентин. На жалобы чахоточного лжемушкетера он не обращал внимания. – Штаны носишь по цене платины, а кофе до сих пор пьешь растворимый. По этикетке вижу – дешевка. Займись делом, мне не до кофе. Вот тебе «дипломат», а вот тебе видеокамера. Упакуй видеокамеру так, чтобы в голову никому ничего подобного не приходило. «Дипломат» и «дипломат». Никто чтобы подумать ни о чем таком не мог. Естественно, упакуй так, чтобы я мог свободно работать с камерой, не откидывая «дипломата». Задача ясна?

– На все сто.

– Заберу вечером.

– Зачем ты с ним так? – спросил Сергей в машине.

– Жалко стало? – сухо хмыкнул Валентин.

Сергей пожал плечами:

– Болеет, похоже, парень…

– А ты его не жалей, – голос Валентина прозвучал неожиданно жестко. – Он, конечно, заткнет за пояс Кулибина, он изобретет все, что захочет, но сейчас таких мастеров пруд пруди. Конечно, руки у него золотые, не спорю, зато безжалостные. И рыбья течет в нем кровь. Тебе, в общем, знать этого не надо, но раз уж увидел усатого, то знай – он в свое время никого не жалел, ни чахоточных, ни здоровых. И тебя бы при случае не пожалел… И бабу твою… При своих сорока трех годах он тринадцать оттрубил в тюрьмах. И сейчас бы продолжал трубить, только руки у него золотые, и здоровье стало подводить. Вот и подобрала его Контора… А ведь в свое время он делал хорошие деньги. Очень даже хорошие, – усмехнулся Валентин. – Ну, конечно, не совсем такие, как настоящие, но хорошие. Считай, повезло придурку, что Контора им заинтересовалась.

Сергей покачал головой:

– В Конторе все, наверное, чокнутые.

– А ты сталкивался с нашими людьми?

– Было однажды.

– Чем это ты их заинтересовал? – не поверил Валентин.