Против всех (СИ)

Вытер пот с лица и посмотрел на обжор. Бегемот продолжал насыщаться с довольной улыбкой на морде, вот только его живот треснул. С тревогой взглянул на Бубу.

Юххху! Никаких трещин!

По всей видимости, в битве «гурманов» наметился перелом. Шло время. Прежде цветущий остров окончательно превратился в побитую саранчой местность. Приходилось потчевать Бублентия в форме демона, срывая когтями кору с плодовых деревьев.

«Если так пойдет и дальше, они и лемуров сожрут!»- подумал с опаской, а ведь были ещё и Лиза с Машкой.

Слава богу, до каннибализма не дошло. Из натурального разлома в брюхе гиппопотама повалил уже знакомый туман. Именно эта мгла окружала остров Безграничного Счастья. Буба возликовал. Он пошире раззявил пасть и трескал магическую дымку с блаженным видом.

— Ааааа!- словно от боли завопил бегемот и перестал насыщаться.

Вместо этого гиппопотам принялся «худеть». Он усыхал и изменялся до тех пор, пока не превратился в панду, очень похожую на розовощекую злюку, Келли.

— Тресь! — вздрогнуло само мироздание, и я ощутил, что где-то далеко разрушилась статуя повелителя Гиппо, а само логово спящего лемура погрузилось в Озеро Монстров.

После далекого отзвука и небольшого прибоя, лежащих на земле лемуров окутал яркий солнечный свет, который вырвался из моего перстня. Буба же довольно зашипел и исчез.

— Желаете принять в секту прайд Затерянный Рай? — возникло перед глазами сообщение, символизировавшее окончательную победу.

С облегчением выдохнул и дал согласие. Первая часть замысла удалась. Посмотрим, как дела пойдут далее.

Глава 39 Земли Пепела

— Вот это женщина! Она не перед чем не остановится! Не будь я, Бай, Огненный Резак!

— Зрители согласны с вами! Ставки на группу стихийных магов возросли!

— И совершенно напрасно! Зло должно быть покарано! Мой голос против изуверов!

— Ой, ты не эксперт, а кисейная барышня! Я, Бай, Огненный Резак, сжег тысячи!

— Ты себе мозги спалил, придурок!

— После передачи брошу тебе вызов и пополню коллекцию скальпов!

— Думаешь, боюсь тебя, ублюдок?! Мой небесный дракон поджарит твою толстую задницу!

— Что?! Ах ты, сучка! У меня идеальная фигура!

— Да-да! Уважаемые эксперты, побольше оскорблений! Подписчики в восторге от этой ссоры! Обещаю, мы будем транслировать поединок!

Отрывок из программы ' Время Выживания' Первой метагалактической развлекательной компании (1-МРК).

— Карррр!- зловеще каркнул ворон на плече у одетой в спецовку бабки.

— Агафья, ты уверена?- переспросил ведьму едва державшийся на ногах Мартыныч.

Даже частичное разрушение идола не прошло бесследно. Люди, пожертвовавшие кровь на воскрешение Триглавы, валялись кто- где и негромко стонали. Они и вовсе померли, если бы не дети.

Ребятня разбилась на двойки и тройки и «лечила» болезных. Девочки и мальчики возлагали чумазые ладошки на исхудавшие, высохшие тела стариков со старухами и щедро делились энергией.

О преследовании не шло и речи. Джунгли укрыли беглецов зеленой, непроницаемой стеной. Безрукий идол все так же возлежал на земле. Отломившиеся конечности истаяли. Из обрубков струился лёгкий дымок.

— Да! Берите детей и уходите,- сказала, как отрезала, Белая Ведьма.

— А ты? — встревожено взглянул на каргу завхоз, Демидыч.

— А я обрету силу и найду вас! — старушенция была очень уверенна в себе и на что-то рассчитывала. При этом ворон негромко покаркивал ей на ухо.

— Не сомневайтесь в словах вождя!- вылез вперед со своей красной книжницей Рупор.

Кстати, парторг пострадал меньше всех, если не считать Белую Ведьму. На самом деле, ушлый дедок плевать хотел на судьбу предводительницы заводчан. Просто она и ее питомец пугали его до дрожи в коленках.

— Не сомневайтесь…- повторила за ним Воронина и направила взор на горизонт.

Справа, вдалеке, даже сам воздух менялся. Казалось, данную местность от «нормальных» земель отделяла непроницаемая серая пелена. Именно в тут сторону и глазела Агафья.

— Хорошо!- рубанул рукой Мартыныч,- Ты это, береги себя. Мы столько вместе пережили. Знай, что бы не случилось, мы с тобой.

Воевода почти не помнил своего прошлого. Последствия множественных контузий и боевых ран дали о себе знать, но воинская честь у деда осталась. Ее не смогли вытравить ни старость, ни болезнь.