Он вышел оттуда с полной уверенностью, что этот путь бесполезен. Итак, ему надо было попробовать другой путь. Он признает себя побежденным только тогда, когда испробует каждую возможность и не раньше.
Бродя по боковым улочкам, он пришел к другой идее. Нет ли других путей, которые могут привести его к шоферам? Он мог придумать только одно место, где можно попробовать найти их, это станция и особенно станционный буфет. Когда-нибудь кто-нибудь, кто часто бывает на станции, может вспомнить их описание: служащий станции, буфетчик или какой-нибудь другой шофер.
А если исключить эту пару, то что тогда останется? Во-первых, этот детина, который следил за ним. Он тогда исчез около его дома и, возможно, живет где-нибудь по соседству. И еще остаются те двое, которые поймали его на лестнице. Он видел их какие-то доли секунды, когда падал и буквально минуту после того, как пришел в себя. Но их лица запечатлелись в его памяти с фотографической точностью, и он был уверен, что встреть он их где-нибудь, он их тут же узнает. Но где же искать их? Как и исчезнувшие шоферы, они могут быть кем угодно. И где угодно.
В конце концов, у него остается три пути: используя Дороти как приманку, он сможет найти этого здоровяка и через него выйти на остальных. Или он может связаться с Хендерсоном и может быть вдвоем у них дела пойдут успешнее, чем у него одного. Или же он может найти Рирдона, все ему рассказать и пользоваться его силами и решать проблему методами Рирдона.
Последняя идея так ему не понравилась, что он автоматически ускорил шаги и направился к станции. Он не знал, да и не мог знать, что это было его первое движение в правильном направлении. Этим путем он мог чего-то добиться.
10
Придя в буфет задолго до обеденного времени, Брансом уселся на высокий стул, заказал кофе и подождал, пока официант обслужит других посетителей. Когда парень освободился, он кивком подозвал его к себе, наклонился через прилавок и заговорил тихим голосом:
– Волт, я кое-кого ищу, и ты, возможно, можешь помочь мне. Ты не помнишь двух довольно здоровых парней в комбинезонах и фуражках, пивших здесь кофе около недели назад? Они выглядели как шофера грузовиков. А говорили они о каком-то убийстве.
– Убийстве? – Вольт изогнул брови и сделал выражение человека, надеющегося на лучшее, но ожидающего худшего. – Нет, мистер Брансом, не помню ничего подобного. И ничего подобного не слышал. Нет, я не помню этих парней.
– Постарайся вспомнить. Два шофера. Сидели как раз вот здесь.
Вольт послушно задумался.
– Нет, мистер Брансом, извините, ничего подобного не помню. Я бы их должен был заметить, если они были шоферами. Шофера редко заходят к нам! Но я не помню давно никаких шоферов, – и тут его осенила другая мысль. – А вы уверены, что я тогда работал?
– Да ведь ты всегда работаешь по вечерам в пятницу, не так ли?
– Да, правильно, но может быть я был просто занят тогда. Я не больно смотрю по сторонам, когда у меня много работы. Люди вокруг меня постоянно разговаривают, но я стараюсь их не слышать, пока они не начинают выкрикивать заказ.
– Ты думаешь, что запомнил бы их, если бы они появились здесь несколько раз?
– Конечно, – ответил Вольт. – Я же сказал, шофера к нам заходят редко.
– Значит, может быть один выход, что они были здесь всего один раз и ты с тех пор их не видел.
– Конечно.
– Хорошо. А вот такого парня ты не помнишь, он был здесь несколькими днями позже. Такой – шести футов ростом, двести футов весом, плоский нос, тяжелые скулы, грубоватое лицо, белый шрам над верхней губой, напоминает переодетого полицейского. Он сидел вон там, напротив зеркала, ничего не говорил, а только уставился в зеркало, как будто оно гипнотизировало его.
– Носит такое кольцо в виде змеи на левой руке, – продолжил Вольт, расправив брови.
– У него по-моему было кольцо, но я его не рассматривал.
– Разговаривает как иностранец?
– Я сам не слышал, как он сказал, хотя бы одно слово, но очень может быть, что он приезжий.
– Был здесь несколько раз, – Вольт взглянул на часы. – Примерно вот в это время. Не видел его уже около недели. Я его хорошо знаю, запомнил, потому что он всегда сидел, обшаривал все глазами и не говорил не слова. Он иногда уставится на меня, как будто хочет на что-то пожаловаться, но ничего не говорит.
– Что-нибудь знаешь о нем?
– Только то, что я считал его иностранцем.
– Когда-нибудь видел его в компании кого-нибудь, кого ты знаешь?
– Нет, мистер Брансом, – ответил Вольт и со скучающим видом вытер несколько невидимых пятен с прилавка.
– Плохо, сказал Брансом.
Вольта окликнул клиент, тот пошел и обслужил его, потом навел порядок на дальних полках. Брансом все сидел над своей чашкой кофе. Наконец Вольт подошел к нему и сказал:
– По-моему его зову Коззи или Косси, что-то вроде этого. А зачем он вам?
– Да тут о нем полицейский расспрашивал. А откуда ты знаешь его имя?