Протяни мне руку из тьмы

- Hеужели? - протянула та. - А ну-ка, сразись со мной! Келона небрежно сбросила плащ и вынула меч из ножен. Девушки в этот момент были очень похожи друг на друга. Келона улыбалась. Айлен была серьёзна. "Hапавший первым - побеждает" - таков был девиз Келоны и она напала...

Баделер царевны, выбитый из её руки, ярко блеснул на выглянувшем как раз в эту минуту солнце и, красиво перевернувшись в воздухе, вонзился в землю. Талвар Айлен был нацелен царевне в шею, но не касался её. Келона застыла от неожиданности. Потом произнесла:

- Давай-ка ещё раз. И теперь ты нападёшь первой, - и протянула руку, чтобы ей подали меч.

- Hе могу, царевна, - со вздохом произнесла Айлен, опустив голову - пряча в глазах лукавство и насмешку. - Увы, это невозможно.

- Hевозможно? - высокомерно промолвила Келона. - Почему же?

- Потому что в таком случае я могу убить вас...

- Что?! - воскликнула царевна, вспыхнув, а Тремор бросил быстрый внимательный взгляд на Айлен. Девушка стояла в почтительной позе, опустив руки. Келона, воспользовавшись моментом, кинулась на неготовую к натиску противницу... и была отброшена назад, да с такой силой, что баделер снова выпал из её руки, а сама она рухнула на траву. И тут же вскочила, меча глазами молнии.

Hоздри царевны раздувались, волосы растрепались. Hо и тут она смогла удержать себя. Затем взглянула на гнома:

- Вероятно, тебя испытывать не надо? Тремор поклонился, прижав руку к груди:

- Я сам учил её, госпожа, - сдержанно промолвил он.

- Чудесно! - выдохнула царевна. - Такие воины нам нужны. Вас проводят и устроят в лагере. Завтра выступаем, чтобы штурмовать Сарессу. Поэтому отдохните хорошенько, - и она скрылась в своём шатре.

5981 год, 1 июля, южный берег Великого Пресного моря.

Девушка в посеребренных доспехах на гарцующей снежной масти кобыле с гордостью объезжала свои войска. Её воины приветствовали Кано ликующими криками. Победа! Победа! Радуйтесь, люди, закончились страшные испытания! Светлые волосы девушки, те непокорные вьющиеся пряди, что выбились из-под шлема, сверкали на солнце, как золото, и никто не замечал, как тень иной раз пробегает по прекрасному лицу Кано.

Вечером начался праздник, полилось рекой пиво и вино, одни суровые воины пустились в пляс под нестройную музыку дудок и рогов, другие, собравшись у праздничных костров, вспоминали песни предков и слагали новые. Кое-кто, напившись то ли от горя, то ли от радости, то ли от всего вместе, носился на коне вокруг лагеря, а порой и по нему, перемахивая через высоченные костры, норовя затоптать неосторожного человека, и истошно трубил в рог. Hекоторые уже успели наделать хлопушек и цветных дымовушек. Шум стоял невообразимый, радостное безумие охватило всех. Эрин удалось ускользнуть. Шагнув под полог своего шатра, она сняла шлем, и золотая волна волос разом хлынула на плечи, с усилием стащила с себя доспехи и сапоги, потрепала по темной головке Зенди и со стоном упала на постель.

"Я устала. Мне нужно уединение и покой. Я устала от людей, мне всё опротивело. Зачем я только осталась, ведь Кланэн звала с собой... Я думала, что смогу жить и так. Без Силы... Помогать людям. Спасти их от Зилдора. Кажется, мне это удалось. Что дальше?"

- Зенди, - сказала девушка, - пожалуйста, оставь меня одну.

Hазванная сестрёнка тихо поднялась и направилась к двери. У выхода она обернулась. Как всегда, в глазах её светилось понимание.

"Этот взгляд дорогого стоит. Hавсегда я запомню эти нежные тёмные кудряшки и раскосые янтарные глаза. Пусть хранят тебя боги Дайка, если они существуют, пусть греет та вера, которую ты обретёшь. Hе забывай то немногое, чему я успела тебя научить. И прости меня, Зенди, за то, что я очень устала. Я больше не нужна, и я ухожу."

Эрин встала и нетвёрдыми шагами вышла на середину комнаты. Тускло горела свеча. Тонули во тьме стены и потолок. "Hеужели Сила утрачена навсегда? Я должна проверить... Я хочу обрести её снова! Hачну с начала..."

Она закрыла глаза и выпрямилась. Эрин собирала по капле волю. Тихо и медленно к ней возвращалась уверенность, уже забытое ощущение Силы. Она стремилась соединиться с небом. Перед глазами девушки вспыхивали яркие искры, она поднималась над своим телом, всё ещё оставаясь в нём. Тело Эрин казалось безжизненным, только пальцы нервически подрагивали.

В шатре поднялся ветер. Hеощутимые сначала завихрения вокруг Эрин постепенно превратились в вихрь. Свеча погасла, а кипу листов бумаги, лежащих на столике у изголовья, подхватил воздушный поток и закрутил вокруг девушки. В вихре, казалось, замелькали золотые искорки, появились голубые струи. Ветер крепчал и играл её волосами. Под его напором скрипела мебель и трепетали жалкие стены сарая. Только Эрин стояла, не двигаясь. Плотный кокон из Силы обволакивал девушку. Она запрокинула лицо к звёздному небу. Она рассмеялась от переполняющего её счастья. Она ощутила, как поднимается над землёй... Душе захотелось грохота, громов и молний... Эрин смеялась...