Протекторат

Она ответила не сразу, а сначала дождалась, пока мимо пройдёт одинокий прохожий — молодой человек лет двадцати. Парень так засмотрелся на нас, что чуть было не врезался в клумбу.

«Какие потрясающие близняшки! — подумал он, удаляясь. — Вот бы поваляться с ними в постели. Сразу с обеими…»

— Что происходит, спрашиваешь? — наконец заговорила Тори. — Если честно, то я знаю об этом не больше тебя. Я сумела разобраться в механизме своих перемещений во времени, но до сих пор не понимаю ни цели, ни смысла происходящего, для меня вообще загадка, как этот мир, где попраны все причинно-следственные связи, ещё не провалился в тартарары. Поначалу я думала, что просто «подчищаю» реальность, устраняю последствия несанкционированных путешествий в прошлое — как в случае с Карло Ломбардо или Алёной Габровой. Но постепенно я убедилось, что всё гораздо сложнее. Мне приходилось делать массу вещей, которые не имели ни малейшего касательства к двойникам из будущего, я самым беззастенчивым образом меняла естественный ход вещей. Кто-то… или что-то, или вообще чёрт-те что перекраивало с моей помощью реальность, преследуя какие-то свои цели. И далеко не всегда эти изменения были к лучшему. Например, при моём содействии к власти в Империи Зулу пришло реакционное правительство, которое до предела ужесточило режим апартеида. А войска Звёздного Халифата захватили Землю Шеппарда, и сотни тысяч «неверных» погибли в концлагерях. — Тори сделала короткую паузу и засмотрелась на реку. — Всё это происходило помимо моей воли, под чужую диктовку, однако я чувствовала себя в ответе за случившееся. Ты уже знаешь, каково быть марионеткой, но ещё не представляешь, какая мука год за годом жить с таким грузом на совести.

— Как долго ты этим занималась? — спросила я.

— Почти пятнадцать лет по собственному времени. Сейчас мне около сорока.

Я внимательно всмотрелась в черты её лица.

— Ты не похожа на сорокалетнюю, — произнесла я с лёгким недоверием. — И лицом и фигурой ты кажешься не старше меня.

— Так получилось, что внешне я не старею. Как и ты, кстати. За последние пару лет ты совсем не изменилась — можешь убедиться в этом, просмотрев свои фотографии… Вернее, наши фотографии — ведь прошлое до твоего появления на Эль-Парайсо у нас идентично. Я обратила на это внимание лишь в тридцать, когда проходила очередной профилактический медосмотр, и доктор сказал мне, что у меня очень здоровый организм — все тесты определяли мой биологический возраст в двадцать три, максимум в двадцать четыре года.

— И как ты это объясняешь?

Она пожала плечами:

— Спроси что-нибудь полегче. Одно ясно: это как-то связано с нашими телепатическими и темпоральными способностями. Возможно, мы даже не люди, а… а какие-то искусственные биологические конструкты. — Тори поёжилась. — Генетические уродцы, созданные в далёком будущем для коррекции прошлого.

От этого предположения мне стало не по себе.

— Разве я… разве мы не дети наших родителей?

— Боюсь, что нет.

Я с трудом подавила желание схватить Тори за грудки и хорошенько встряхнуть её.

— Что тебе известно? Рассказывай!

Она достала из сумочки пачку сигарет и протянула её мне:

— Хочешь?

— Нет, спасибо. Обойдусь.

— А я, пожалуй, закурю. — Тори щёлкнула зажигалкой, прикурила сигарету и глубоко вдохнула дым. — Ещё в своей реальности я слетала на Аркадию, там раздобыла генетические карты отца и мамы и сделала сравнительный анализ ДНК. Результат был однозначным — я не их дочь. И ты, соответственно, тоже.

Я растерянно тряхнула головой:

— Что же тогда получается? Я… мы были удочерены? Но ведь в мыслях отца я ничего подобного не встречала. Он нисколько не сомневался, что я его дочь. Пару раз он вспоминал, как мама меня рожала. Он при этом присутствовал.

— И тем не менее генетическая экспертиза утверждает обратное. А она не лжёт.

— Значит, нас подменили?

— Похоже на то. Другой вопрос, когда именно это произошло и кто это сделал. В отличие от будущего, прошлое я не вижу, поэтому не могу сказать наверняка. Вполне возможно, что подмена была произведена in vivo[8], ещё на ранней стадии беременности. Или вообще мамина беременность была вызвана искусственно, путём пересадки оплодотворённой яйцеклетки.

— О Боже! — сказала я. — Дай сигарету.

Тори тотчас протянула мне пачку.

— Я так и знала, что ты попросишь.

— Ещё бы. Ты же сама говоришь, что видишь будущее.

— Сейчас не вижу. Я перестала видеть его, как только ты заметила меня. Это признак переломного момента. Будущее коренным образом меняется, и то, каким оно будет, зависит от исхода нашей встречи.

Я закурила и сделала неглубокую затяжку. В этом мы с Тори отличались: я лишь баловалась сигаретами, а она, похоже, курила по-настоящему.

— А ты не пробовала вернуться во времени к моменту нашего рождения и всё разузнать?

— Пробовала. И на этом погорела. Как только я ушла в прошлое дальше своего появления на свет, моё будущее исчезло, а вместо него появилось другое — твоё. С тех пор я утратила способность перемещаться во времени.

— И ты… ты прожила все эти двадцать шесть лет?