Пространство Откровения

— Садитесь, — сказал Жирардо. Сам он обошел стол и наполнил бокалы. — Не понимаю, почему вы так страшно нервничаете. Не в первый же раз женитесь.

— В четвертый.

— И все по обычаям Йеллоустона?

Силвест кивнул. Он вспомнил два первых брака, женщин, которых даже трудно было различить в памяти. Обе они завяли под гнетом известности, которую принесла им фамилия Силвест. Наоборот, его женитьба на третьей, Алисии, с самого начала планировалась как общественно значимое событие. Она привлекла внимание к близящейся экспедиции на Ресургем и обеспечила этому мероприятию дополнительное денежное вливание, которого как раз и не хватало. Тот факт, что новобрачные были влюблены, почти не имел значения — приятный довесок к главным причинам.

— У вас в голове накопилось много лишнего багажа, — сказал Жирардо. — Вам никогда не хотелось, чтобы перед каждой женитьбой можно было избавляться от прошлого?

— Вам наша церемония покажется необычной.

— Возможно, — отозвался Жирардо, стирая красную жидкость с губ. — Видите ли, я никогда не принадлежал к йеллоустонской культуре.

— Но вы же вместе с нами прибыли с Йеллоустона.

— Да, но родился я не там. Моя семья происходит с Гранд-Титона. Я прибыл на Йеллоустон за семь лет до отправки экспедиции на Ресургем. Поэтому времени, чтобы приобщиться к тамошним традициям, у меня было маловато. А вот моя дочь Паскаль ничего, кроме йеллоустонского общества, не знала. Или, во всяком случае, кроме той его версии, которую мы сюда привезли. — Он понизил голос. — Я так понимаю, флакон должен быть при вас? Разрешите взглянуть на него.

— Вряд ли я могу вам в этом отказать.

Силвест вынул стеклянный цилиндрик, который носил с собой весь день, и протянул Жирардо. Тот нервно повертел флакон в руках, наклоняя в разные стороны, следя за пузырьками, перемещавшимися, как в ватерпасе. Что-то темное висело в этой жидкости, волокнистое и раскидистое.

Он осторожно поставил флакончик, и тот тонко звякнул, будто ударился о хрустальную столешницу. Жирардо смотрел на него с плохо скрываемым ужасом.

— Это больно?

— Конечно нет. Мы же не садисты, как вам известно. — Силвест улыбнулся, втайне радуясь, что Жирардо не по себе. — Может, вы предпочли бы обменяться со мной верблюдами?

— Уберите.

Силвест положил флакон в карман.

— Ну а теперь скажите, Нильс, кто тут нервничает.

Жирардо налил себе еще вина.

— Извините. Охранники в последнее время очень беспокоятся. Не знаю, что их волнует, но это передается и мне.

— Я ничего такого в поведении охраны не заметил.

— А вам и не положено. — Жирардо пожал плечами; движение начиналось где-то от живота. — Говорят, что все в норме, но за двадцать лет я изучил их куда лучше, чем им кажется.

— Зря беспокоитесь. Ваши милиционеры — ловкие ребята.

Жирардо мотнул головой, будто надкусил ужасно кислый лимон.

— Не думаю, Дэн, что отношения между нами когда-нибудь станут нормальными. Но почему все свои сомнения вы трактуете против меня? — Он кивнул на открытую дверь. — Разве я не дал вам сюда полный доступ?

Да, но это привело лишь к одному результату: заменило десяток вопросов тысячью других.

— Нильс, — спросил Силвест, — в каком состоянии сейчас ресурсы колонии?

— Вы о чем?

— Я знаю, что положение изменилось после того, как прилетал Ремиллиод. То, что в мое время было бы немыслимо… сейчас это можно сделать, была бы политическая воля.

— Что, например? — подозрительно спросил Жирардо.

Силвест снова полез в карман, но вместо флакона вынул листок бумаги и развернул перед Жирардо:

— Вы узнаете этот чертеж? Мы нашли его на обелиске, а здесь он встречается по всему Городу. Это схема солнечной системы амарантийцев, сделанная ими же.

— После того как я увидел этот Город, мне почему-то легче верится в то, во что раньше не верилось совсем.

— Отлично. Тогда выслушайте меня. — Силвест провел пальцем по самой большой окружности. — Это орбита нейтронной звезды — Гадеса.

— Гадеса?

— Это имя было дано, когда мы впервые картировали систему. Вокруг звезды мотается еще один здоровенный кусок камня, планетоид размером с типичную луну. Его назвали Цербером. — Он ткнул пальцем в сплетение линий, изображавших систему «нейтронная звезда — планетоид». — Почему-то это было очень важно для амарантийцев. Я думаю, все это имеет отношение к Событию.

Жирардо театральным жестом схватился за голову. Потом искоса поглядел на Силвеста:

— Вы это серьезно?

— Да. — Тщательно, не отводя взгляда от Жирардо, тот сложил бумагу и спрятал в карман. — Нам надо исследовать эту систему и узнать, что именно уничтожило амарантийцев. Пока оно не уничтожило и нас.

Войдя в каюту Хоури, Садзаки и Вольева велели ей одеться потеплее. Хоури заметила, что они и сами были одеты плотнее обычного. Вольева была в застегнутой на молнию летной куртке, Садзаки — в костюме из термоткани, с высоким воротом и нашитыми кусками гипералмазной пленки.

— Я что-то напортачила? — спросила Хоури. — Набрала мало баллов при имитации боя? Вы хотите выбросить меня в шлюз?