Пространство и время

– У вас это… дыхание от разговора сбивается, – заметил из-за шторки доктор. – И пульс повышен… для этой нагрузки…

– Ерунда, – отмахнулся Ниразо. – Так вот… Штатный экипаж этого «Полюса», например, не выдерживает никакой критики в плане межличностного общения.

– Это почему же?

– А вы разве так не считаете? Капитан всё свободное время проводит в своей каюте и даже, по-моему, иногда злоупотребляет спиртными напитками, а пилоты тоже недостаточно коммуникабельны и слишком заняты друг другом.

– Но ведь они же много лет летают вместе! И без всякого менеджера, между прочим! Вы, кстати, кем занимаетесь – ими или нами?

– В первую очередь, конечно, вами. У вас вообще большие проблемы с поведением. Оно нуждается в серьёзной коррекции.

– Что-то мы не замечаем, чтобы вы как-то корректировали наше поведение! Вот в интернате нас постоянно воспитывали, каждый день. И в академии тоже…

– А вы и не должны замечать. Это делается совершенно незаметно. Но результаты налицо. Вот, например, стажёр Аэлита Стар заметно уменьшила свою агрессию по отношению к стажёру Тому.

– Неужели? Хотите, я сейчас пойду и дам ему в морду?

Менеджер дёрнулся и снова прекратил тренировку.

– Это будет очень глупо с твоей стороны! Ты что, сознательно нарушаешь правила поведения? Я правильно понимаю?

– Да ладно, ладно, пошутила я. Да… Чувство юмора у вас не на высоте…

– Чувство юмора, к вашему сведению, должно быть только у тех людей, которые профессионально этим занимаются. Шоумены разные, аниматоры, юмористы… А серьёзному человеку, живущему со смыслом и целью, оно только вредит.

– То есть в вашей жизни есть глубокий смысл и великая цель. Понятно. А мы, что же, по-вашему, бессмысленно живём?

Менеджер полёта высокомерно усмехнулся.

– Вы пока ещё живёте неосознанно. Без всякой глобальной цели.

Будущие космолётчицы возмущённо переглянулись и хотели, видимо, возразить, но Нэя насмешливо спросила:

– И какова же ваша глобальная цель?

Собеседник покачал головой и продолжил свою разминку.

– Вы ведь знаете, – произнёс он спустя некоторое время. – Каждый разумный человек должен стремиться построить свою карьеру, занять как можно более высокое положение в обществе, чтобы принести ему наибольшую пользу. За это общество наградит его всемерным почётом и уважением ну и, конечно же, достойными материальными благами.

– Какая глубокая мысль! Прямо, как на семинаре в академии… Значит, этот полёт – очередной этап в вашей головокружительной карьере?

– Конечно!

– А кем вы будете потом? – спросила Милли. – Старшим менеджером?

– Нет, наверное, главным менеджером! – предположила Лита.

– Нет, генеральным! – засмеялась Нэя.

– Прекратите! – Ниразо попытался железным тоном компенсировать отсутствующее чувство юмора. – Вы ещё слишком молоды и ничего не понимаете в жизни.

– У вас это… разминка окончена, – известил его врач.

Размявшийся менеджер перебрался на степпер и, поскольку он теперь находился спиной к присутствующим, содержательная беседа о смысле жизни прекратилась. Практикантки начали кардиотренировку, а Милли, которой разминочного снаряда не досталось, заглянула под покрывало в томограф.

– Ты там не умер? Чего притих?

– Я думаю, – отозвался лежащий с закрытыми глазами Зая. – Изобретаю.

– Скажите пожалуйста! И что же, если не секрет?

– Да так… Вот если бы в реакторе система охлаждения была двухконтурная, с конденсацией…

– Да ты, оказывается, вообще физик широкого профиля! Книжек разных начитался?

– Ага…

– Да-а… Какая жалость, что ты абсолютно нелегальный человек! Тебе же в университете учиться надо! Если бы ты ещё настоящее образование получил…

Селенит лишь грустно вздохнул, глаза так и не открыл, и заботливая опекунша занялась физкультурой, оставив в покое самоучку-изобретателя. Нэя первой отбегала свою норму на дорожке, помучила гакк-машину и помчалась в душ. За ней вышел менеджер, следом закончила качать пресс Лита, потом и Милли потянулась к выходу. Доктор закончил за шторкой составлять свои графики и тоже ушёл в кубрик.

Слабенький практикант отлежался на своём спальном месте и выполз в коридор. Милли стояла с полотенцем возле душа и ждала своей очереди. Другой душ, находящийся в четвёртом отсеке, видимо, тоже был занят.

– Тебе надо серьёзно заняться спортом, – строго сказала наставница своему подопечному. – Только по специальной программе. Мы Макса попросим, он разработает. А то какой из тебя космонавт!

– Конечно, – уныло вздохнул тот. – Придётся. Я всё время чувствую себя здесь каким-то… неполноценным…

Дверь душа наконец открылась, и оттуда, таща пакет с требующей стирки одеждой, выбралась Нэя, завёрнутая в полотенце от и до.

– Ты чего на меня уставился? – недовольно спросила она нового стажёра. – Что, у меня ноги чересчур длинные?

– Нет, полотенце слишком короткое, – со смехом сказал Алекс, как раз проходивший мимо. – Особенно вот здесь…

И он провёл рукой по тому её месту, за которое тестировал официантку в Браун-сити. Нэя в ответ приласкала его согнутым локтем в солнечное сплетение.

– Я тебе что – гиноид?! – нахмурилась она. – Побереги силы для салона удовольствий!