Читаем Простонародные рассказы, изданные в столице полностью

Цуй Нин явился к императору. Император дал ему нефритовую Гуаньинь и велел починить ее как можно лучше. Цуй Нин поблагодарил императора, отыскал кусок такого же нефрита, вырезал бубенчик и прикрепил его к фигурке богини. Когда Цуй Нин вернул готовую статуэтку, император вопреки правилам предложил ему в качестве вознаграждения поселиться в столице.

— Сегодня я обласкан императорской милостью, и судьба мне опять улыбается, — сказал на это Цуй Нин. — Я постараюсь найти дом у реки Цинхухэ и открою там мастерскую. Тогда я уже во всяком случае не буду бояться никаких встреч.

Но бывают же такие совпадения! Через два-три дня после того, как Цуй Нин открыл мастерскую, в ней появился мужчина. Это был стражник Го.

— Поздравляю вас, господин Цуй! — сказал он, увидев Цуй Нина. — Так вы, оказывается, здесь живете?

Но когда он поднял голову и увидел, что за прилавком стоит жена Цуй Нина — Сю-сю, он вздрогнул от неожиданности и бросился прочь.

— Догони и верни этого стражника, — сказала мужу Сю-сю. — Я хочу спросить его кое о чем.

Поистине:

Смотри, не твори в своей жизни дела,заботой сводящего брови;Не будет тогда в этом мире людей,от злобы скрипящих зубами.

Цуй Нин сразу же догнал стражника Го. Тот только качал головой и бормотал: — Странно! Странно!

Ему пришлось вернуться вместе с Цуй Нином, войти в мастерскую и сесть. Сю-сю поклонилась стражнику и сказала:

— Стражник Го! Мы в Таньчжоу обошлись с тобой Дружески и угостили тебя вином, а ты, вернувшись домой, рассказал о нас князю и тем причинил нам немалое зло. Теперь мы снискали расположение императора и уже не боимся, что ты расскажешь о нас что-нибудь.

Стражник ничего не мог на это ответить. Он только произнес: — Виноват перед вами! — И удалился.

Представ перед князем, он заявил:

— Я видел привидение[41].

— Что ты говоришь? — переспросил князь.

— Милостивый князь, я видел привидение!

— Какое привидение?

— Я только что шел берегом реки Цинхухэ и вдруг увидел, что Цуй Нин открыл там мастерскую. В ней за прилавком сидела женщина, и это была именно служанка Сю-сю.

— Что за вздор! — воскликнул разгневанный князь. — Я забил Сю-сю до смерти и похоронил ее в саду. Ты ведь сам был свидетелем. Как же она могла оказаться там снова? Что ты мне морочишь голову?

— Милостивый князь! — сказал Го Ли. — Смею ли я насмехаться над вами? Она только что подозвала меня к себе и говорила со мной. Если вы не верите, я готов письменно поручиться, что это правда.

— Если ты утверждаешь, что она действительно находится там, — сказал князь, — напиши это и подпишись.

Го Ли рисковал своей жизнью. Он написал и вручил бумагу князю. Князь приказал двум носильщикам паланкина, дежурившим у дверей его дома, отправиться в мастерскую Цуй Нина.

— Доставьте сюда ко мне эту служанку, — сказал он, обращаясь к Го Ли. — Если она действительно окажется там, я отсеку ей голову, а если нет, ты, Го Ли, поплатишься своей головой вместо нее!

Го Ли с обоими носильщиками паланкина отправился за Сю-сю.

Поистине:

Пара полосок пшеничных колосьев,Но неизбывны труды земледельца.

Го Ли, уроженец местности, что на запад от Заставы, был человеком простым и бесхитростным. Он не понимал, что подписывать такую бумагу, какую он подписал, рискованно. И вот все втроем они пришли в мастерскую Цуй Нина. Сю-сю сидела за прилавком. Она заметила, что стражник Го опять обеспокоен, но откуда ей было знать, что он под страхом смерти обещал доставить ее князю.

— Госпожа! — обратился к ней стражник Го. — Князь приказал привезти вас к нему.

— Раз так, подождите меня немного, — ответила Сю-сю. — Я причешусь, умоюсь и отправлюсь с вами.

Она пошла во внутренние покои, причесалась, умылась, сменила платье, затем вышла, села в паланкин и попрощалась с мужем. Носильщики доставили ее к дому князя. Го Ли первым вошел к князю, который ждал его в зале.

— Служанка Сю-сю доставлена, — сказал Го Ли, приветствуя князя.

— Пусть войдет, — велел князь.

Го Ли вышел и произнес, обращаясь к Сю-сю:

— Князь просит вас войти.

Но когда, не получив ответа, он откинул занавеску и заглянул внутрь паланкина, его словно водой окатили, и он остался стоять с раскрытым ртом[42]. Служанка Сю-сю исчезла! Он спросил носильщиков, куда она делась.

— Мы ничего не знаем, — ответили те. — Мы видели, как она села в паланкин, мы принесли ее сюда и никуда не отлучались.

Стражника Го снова позвали в зал.

— Милостивый князь! — закричал он. — Это действительно оборотень!

— Это невозможно! — вскипел князь. — Я велю схватить тебя! Дай мне только сходить за подписанным тобой документом, и я тотчас же отсеку тебе голову!

И князь уже снял со стены малый синий меч.

Стражник Го много лет служил князю. Князь не раз хотел повысить его в чине, но Го был человек неотесанный, а потому он так и остался простым стражником. Сейчас Го Ли было не до шуток.

— Носильщики могут подтвердить, что я не лгу, — взмолился он. — Пожалуйста, спросите их.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники культуры Востока

Дневник эфемерной жизни (с иллюстрациями)
Дневник эфемерной жизни (с иллюстрациями)

Настоящее издание представляет собой первый русский перевод одного из старейших памятников старояпонской литературы. «Дневник эфемерной жизни» был создан на заре японской художественной прозы. Он описывает события личной жизни, чувства и размышления знатной японки XI века, известной под именем Митицуна-но хаха (Мать Митицуна). Двадцать один год ее жизни — с 954 по 974 г. — проходит перед глазами читателя. Любовь к мужу и ревность к соперницам, светские развлечения и тоскливое одиночество, подрастающий сын и забота о его будущности — эти и подобные им темы не теряют своей актуальности во все времена. Особенную прелесть повествованию придают описания японской природы и традиционные стихи.В оформлении книги использованы элементы традиционных японских гравюр.Перевод с японского, предисловие и комментарии В. Н. Горегляда

Митицуна-но хаха

Древневосточная литература / Древние книги
Дневник эфемерной жизни
Дневник эфемерной жизни

Настоящее издание представляет собой первый русский перевод одного из старейших памятников старояпонской литературы. «Дневник эфемерной жизни» был создан на заре японской художественной прозы. Он описывает события личной жизни, чувства и размышления знатной японки XI века, известной под именем Митицуна-но хаха (Мать Митицуна). Двадцать один год ее жизни — с 954 по 974 г. — проходит перед глазами читателя. Любовь к мужу и ревность к соперницам, светские развлечения и тоскливое одиночество, подрастающий сын и забота о его будущности — эти и подобные им темы не теряют своей актуальности во все времена. Особенную прелесть повествованию придают описания японской природы и традиционные стихи.Перевод с японского, предисловие и комментарии В. Н. Горегляда

Митицуна-но хаха

Древневосточная литература
Простонародные рассказы, изданные в столице
Простонародные рассказы, изданные в столице

Сборник «Простонародные рассказы, изданные в столице» включает в себя семь рассказов эпохи Сун (X—XIII вв.) — семь непревзойденных образцов устного народного творчества. Тематика рассказов разнообразна: в них поднимаются проблемы любви и морали, повседневного быта и государственного управления. В рассказах ярко воспроизводится этнография жизни китайского города сунской эпохи. Некоторые рассказы насыщены элементами фантастики. Своеобразна и композиция рассказов, связанная с манерой устного исполнения.Настоящее издание включает в себя первый полный перевод на русский язык сборника «Простонародные рассказы, изданные в столице», предисловие и подробные примечания (как фактические, так и текстологические).

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература

Похожие книги

История Железной империи
История Железной империи

В книге впервые публикуется русский перевод маньчжурского варианта династийной хроники «Ляо ши» — «Дайляо гуруни судури» — результат многолетней работы специальной комиссии при дворе последнего государя монгольской династии Юань Тогон-Темура. «История Великой империи Ляо» — фундаментальный источник по средневековой истории народов Дальнего Востока, Центральной и Средней Азии, который перевела и снабдила комментариями Л. В. Тюрюмина. Это более чем трехвековое (307 лет) жизнеописание четырнадцати киданьских ханов, начиная с «высочайшего» Тайцзу династии Великая Ляо и до последнего представителя поколения Елюй Даши династии Западная Ляо. Издание включает также историко-культурные очерки «Западные кидани» и «Краткий очерк истории изучения киданей» Г. Г. Пикова и В. Е. Ларичева. Не менее интересную часть тома составляют впервые публикуемые труды русских востоковедов XIX в. — М. Н. Суровцова и М. Д. Храповицкого, а также посвященные им биографический очерк Г. Г. Пикова. «О владычестве киданей в Средней Азии» М. Н. Суровцова — это первое в русском востоковедении монографическое исследование по истории киданей. «Записки о народе Ляо» М. Д. Храповицкого освещают основополагающие и дискуссионные вопросы ранней истории киданей.

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Древневосточная литература