Простой советский спасатель

Я растеряно глядел на толпу, быстро собирающуюся вокруг несчастного с советами, вопросами. Кто-то крикнул: «Милиция! Милиция!» На горизонте замаячил Кузьмич. Глянул в нашу сторону, увидел меня на вышке, поискал глазами Женьку, кивнул и двинулся в сторону возбужденной толпы.

Раздвинув плотные ряды полуголых курортников, Сидор Кузьмич представился и потребовал объяснить, что происходит на вверенном ему участке пляжа. Выслушав истеричные подвывания гражданки и возмущения обворованного гражданина, Кузьмич оглянулся и махнул рукой.

— Жека, бросай все, беги к ментам! — крикнул я с вышки и кинулся вниз, вспомнив, что у друга в руках пирожки.

— Что случилось? — Женька принялся озираться по сторонам.

— Обокрали кого-то. Кузьмич послал за милицией.

Спускаясь, я решил, что в опорник лучше идти напарнику, мало ли что у меня спросят, а я ляпну. Я, конечно, умею беззастенчиво врать при необходимости, но береженного бог бережет. Не стоит привлекать к себе лишнего внимания.

Отобрав пирожок у друга, я тут ж достал один и смачно укусил. М-м-м, с капустой, мои любимые! Рот моментально наполнился слюной, и пирожка не стала в два укуса. Вернувшись на вышку, выбрал еще одну сдобу и смакуя, принялся есть и наблюдать за развернувшейся трагедией.

Граждане отдыхающие! Вот скажите, перед кем вы красуетесь, припираясь на пляж в украшениях? И дело даже не в то, что их могут украсть другие очень ловкие граждане, даже если вы их сняли, положили в потайной карманчик сумочки и застегнули молнию. Кому нужно, те прекрасно знают все ваши тайные захоронки.

Вы же сами привлекаете к себе внимание, отправляясь загорать и купаться с витриной ювелирного магазина на шее и руках. Вас срисовывают на подходе и ведут до самого финала. Все мы умные задним числом, но развести нас на отдыхе проще простого. Человек в расслабленном состояние легкая добыча. К тому же кольца легко потерять, купаясь в море. Они запросто могут соскочить в воде.

Я закончил со вторым пирожком, на этот раз с ливером, и развернул третий. Откусил и задумался: кто и как мог обворовать мужика? И тут я вспомнил, как плешивый пловец цеплялся у толстопузу в воде. Их странная борьба длилась недолго, после этого случая к колоритному никто не подплывал. А вот приставучий покинул пляж в одних плавках и сандалиях с полотенцем в руках. Как и пацан… который ловил бумажную панамку. И поймал её примерно возле того места, где копошился плешивый.

Что бы это могло означать? Или это просто твоя фантазия, Леха?

Прибежал запыхавшийся Женька, плюхнулся рядом, схватил пирожок, жадно откусил.

— Сеня у нау видане, — заговорил с набитым ртом.

— Чего? — я отвлекся макушки Кузьмича и милиционеров, идущих в сторону галдящей толпы.

— Сегодня у нас свидание! Вот с теми красотками! Они из Ростова, приехали по путевке в санаторий. Я обещал показать им вечерний город.

— Ты забыл у нас вечером дежурство.

— Помню, — Женька схватил второй пирожок. — Но мы что-нибудь придумаем! Нам же необязательно ходить всей толпой! Вот и поохраняем курортниц от хулиганов! Или кого там сегодня ловят? Воров? Ну, значит от воров! — Жека весело захохотал над своей идеей.

Я хмыкнул про себя, проблемы буду решать по мере их поступления, и продолжил размышлять: идти или не идти к ментам, вот в чем вопрос? Совпадение или нет? Людей в сером не люблю с юности. Была у меня неприятная история: защищал девчонку от уродов, случайно сломал одному нос. Ну, или неслучайно. В результате разборки влепили условку, перед этим едва не превратив из спасателя отпетого злодея, якобы едва не отправившего на тот свет пострадавшую девчонку и хулиганов. Вот с тех самых пор и не люблю. Судимость давно погашена, но осадочек остался.

Я наблюдал, как милиция неторопливо влилась в толпу. Как любопытные начали по-быстрому рассасываться. Кому охота превратиться из беззаботного отдыхающего в свидетеля? Служивые принялись опрашивать толстопуза с женой. Дама все еще что-то утробно вещала, но уже слабее. Видать устала изображать гудок.

Мужик вдруг возмущенно замахал руками, а лицо его дородной спутницы налилось краской. Милиционеры терпеливо что-то повторяли, слушали, но не записывали. «Склоняют к добровольному признанию, что ли? — мелькнула мысль. — Ну, а что. В море полез сам? Сам! Часы и колечки не снял тоже сам? А как же! Значит, кто виноват? Правильно, потерпевший! Украшения спали, такое бывает. Да и ремешок у часов расстегнулся и все, тю-тю. Ищите у другого берега через год».

И тут такой я весь в белом. Видел, мол мужика плешивого и пацаненка. Мужик на потерпевшего в воде цеплялся. А пацан за бумажной пилоткой бегал, и почему-то она упала как раз в то место, где у плешивого обувь стояла. И почему-то мальчишка утащил бумажку с собой, а не выкинул испорченную панамку в мусорку.