Просто — semplicemente. Часть III. Маски

— Конечно, мы поговорим. Сони, я хотел тебя попросить, чтобы ты был аккуратен, я чувствую, что сейчас ты сходишь с ума, я всегда чувствую, когда ты не в себе.

— Я бы хотел поговорить с Моникой, когда вернусь, я виноват, я был идиотом по отношению к ней… И отец, я … — у Сони перехватило дыхание.

— Так, братец, возьми себя в руки, ты просто устал, у тебя эмоции зашкаливают. Постарайся лечь спать пораньше. — Димитро старался говорить спокойно.

— И я очень виноват перед тобой, Димитро! Я поставил твою жизнь под угрозу… — сказал Сантино.

— Сони, пожалуйста, успокойся, я знаю, что ты можешь взять себя в руки.

— Ты не понимаешь! Я был эгоистом, последней скотиной, не лучше нашего отца, я всем пренебрёг! Но ведь дороже и ближе тебя у меня никого нет! Забирай Паолу, малышку и уезжай на край света, только бы он тебя не достал! Слышишь меня? Обещай мне, что ты уедешь! Только не в Америку, там у него свои люди… — у Сони началась паника.

— Сони, — совершенно спокойно сказал Димитро, — где ты сейчас находишься?

Сантино молчал, он не мог произнести ни слова, его накрыла волна какого-то непонятного состояния, ему казалось, что каждой клеткой своего организма он ощущал надвигающуюся беду.

— Сони, — повторил Димитро, — где ты сейчас находишься? Прошу тебя, вдохни поглубже, медленно выдохни и ответь мне.

— Я на море, — наконец нашёл в себе силы ответить Сантино.

— Очень хорошо, спокойно сказал Димитро, — что ты видишь прямо перед собой? Расскажи мне!

— Тёмную воду, а вдали огни, они отражаются в воде… Здесь очень красиво.

— Очень хорошо. Когда ты вернёшься в Рим мы с тобой обо всём поговорим. Ты много работаешь, братишка. Возвращайся в номер и ложись спать, мой тебе совет. И не кури сегодня больше. Хорошо?

— Да, хорошо, — вяло ответил Сантино.

Он медленно встал, отряхнулся и пошёл обратно в сторону гостиницы. Эмоции отступили, осталось чувство усталости.

Когда Сантино переступил порог своего номера он увидел Гаэтано, который не отрываясь смотрел на экран телевизора.

— Прервали передачу, смотри! — сказал он.

— Бойня в Локри была связана с именем Александра Бадаламенти, бывшего священника Римской католической церкви, чья трагическая смерть потрясла недавно Палермо. — вещал с экрана корреспондент. — Напомню, двадцать пять человек были расстреляны неизвестными на Via Lungomare менее получаса назад. Мы пытаемся подойти ближе к месту происшествия, но всё перекрыто полицией и карабинерами. За моей спиной вы можете видеть часть надписи: «За отца Александра!», выполненную черной краской. По словам ближайших к нам полицейских, которые нам удалось расслышать — все жертвы члены «Ndrina Cataldo». Официального комментария происшествия ещё никто не давал, но по нашим данным террористический акт исключается.

— Что за? — спросил Сантино. — Почему мы узнаём это со слов какого-то журналюги?

В этот момент зазвонил его телефон и телефон Гаэтано, практически одновременно. Звонили из Департамента.

— Что это? — орал Алессандро, показывая пальцем на экран телевизора.

Он метался по гостиной, рассыпая проклятия.

— Понятия не имею, Алекс! Точно также, как и ты! — Лучано был бледный как полотно.

— Какая тварь это устроила? Какая, я спрашиваю, тварь это устроила? — у Алессандро резко сел голос и стал каким-то зловещим.

— Але, давай успокоимся, если ты будешь орать делу это не поможет! — Лучано не понимал ничего. — Был совет, мы всё решили! Это чья-то самодеятельность!

— Какого чёрта? Какая самодеятельность? Какая может быть самодеятельность? Собирай всех! Мы летим в Палермо!

— Але, ночь наступает, — попытался возразить Лучано.

— Плевать мне на ночь! Собирай всех! — рявкнул Алессандро и вышел из гостиной, чуть не снеся по пути Кьяру, которая чудом успела отпрыгнуть в сторону.

— Не путайся под ногами! — крикнул Алессандро.

Кьяра перекрестилась.

Лучано сел на диван и достал телефон.

— Твою мать! — выругался он и принялся набирать номера тех, кто должен прибыть в дом в Палермо.

Никто не отказывался и не удивлялся, здесь всегда и всё было чётко. Спустя некоторое время над Лучано навис Алессандро.

— Ты готов? — спросил он.

— Я хотел переодеться, — сказал Лучано.

Как назло, в этот момент позвонила Стелла. Лучано вопросительно посмотрел на Алессандро.

— Ну ответь уже! — рявкнул Алекс.

— Да, звёздочка, — промямли Лучано. — Нет, милая, я должен быть в Палермо, у меня появились дела… Не переживай милая, завтра я буду дома. Да, дорогая, конечно, я тоже устал от перелетов туда-сюда. Целую.

— Сколько можно мямлить? — прошипел Алессандро.

— Але, давай ты успокоишься, пожалуйста, — пробубнил Лучано, семеня следом за Алессандро. — Ты же знаешь, Стелла беременная, ей нельзя волноваться.

— Ну не ты же беременный! — процедил сквозь зубы Алессандро.

У дома их уже ждал Маурицио, они отправились в Аэропорт.

Доминик устало смотрел в окно поезда, который отправился с центрального вокзала Reggio di Calabria. По его лицу было сложно проследить какие-либо эмоции, была видна лишь усталость, но усталость была скорее удовлетворенная. Зазвонил мобильный, это был Сантино.

— Привет, Сони! — ответил Доминик.