Просто Иван

  - Да мы сюда не немцам помогать пришли. - Затараторил скороговоркой пожилой мужичок, чья чёрная с проседью окладистая борода начинала свой рост чуть ли не возле глубоко посаженных карих глаз. - Поверьте братцы. Здесь только что бои прошли, да и вы: тобишь РККА ушли - оставив нас на произвол судьбы, а оружие и боеприпасы остались на поле боя. Ну, мы и это... решили его подобрать да схоронить. Мало ли что. Вот хотя бы для охоты на зверя пригодится - когда он снова вернётся. Или если немцы сильно залютуют. Будет чем им ответить.

  - И ты им веришь? - Шёпотом - чтобы слышал только Иван, поинтересовался старшина, по-прежнему держа под прицелом своего ТТ лежащих перед ним людей.

  - А у нас другого выбора нет. Без поддержки местных, мы быстро с голоду подохнем. - Также тихо ответил Непомнящий.

  - И что ты предлагаешь?

  - Пусть помогут собрать всё необходимое для нас, да сделать надёжные схороны - это у них намного лучше чем у нас получится. А в плату за услуги пусть заберут часть винтовок с боеприпасом да инструмент, который здесь найдут. Словом всё что может пригодится в их хозяйстве.

  - Только после того, как я лично отберу все, что может нам понадобиться. - Уточнил Дзюба: не сильно довольный тем, что придётся отдавать часть имущества, которое он уже считал своим.

  - Разумеется.

   Селяне и сапёры, всё-таки услышавшие эти переговоры, начали успокаиваться, заулыбались, в глазах у людей которые недавно прощались с жизнью, затеплилась надежда: а один из молодых мужичков тихо и немного заискивающе залепетал:

  - Спаси вас господь дядечки. Мы что, да мы вам с превеликой радостью поможем - даже с очень превеликой радостью.... Поверьте, я то всей душой за советскую власть..., а у меня дома ждёт молодая жинка, детки малые, их кормить надобно....

   Смотря на всё ещё боявшихся встать людей и поняв, что Дзюба никого убивать не будет. Да и заподозрив, что помимо своей воли стал участником не очень приятного 'спектакля‟ устроенного старшиной для воспитания сапёров и местных мужиков, Иван подумал:

  - А как Григорий Иванович собирался выкручиваться, если б я не помчался заступаться за этих несчастных. А кинься я к примеру к спасённой от казни девчонке, которую фашисты как раз собирались повесить. Стоп. А как она...

   Ругая себя за то, что позабыл о военнослужащей, а девушка может нуждаться в неотложной помощи, Непомнящий оглянулся: устремив взгляд к берёзе, и выдохнул с чувством большого облегчения. Она стояла и немного отрешённо наблюдала за тем как Григорий и Иван решали судьбу отбитых ими у немцев людей. А они были настолько окрылены лёгкой победой, что никто из них не задумался, почему по крупной автодороге не идут немецкие колонны, и как так вышло, что на устроенную ими стрельбу никто не отреагировал...

  Глава 10

   Настасья Смирнова впервые увидела что такое война: нет, теоретически она знала про неё многое и считала что она ко всему готова. Однако в действительности это оказалась намного страшнее и ужасней чем она могла себе представить. По своей молодой горячности она не оробела даже тогда, когда комбат отбирал добровольцев, которые должны были выйти вперёд и самостоятельно удерживать рубеж на стратегически важной дороге ведущей к переправе через Щару. Вдобавок к тому, она потратила много времени и нервов, убеждая его в необходимости её присутствия в штате этой сводной роты: как заклинание твердила о 'золотом часе‟, про её долг как медика и прочее, прочее, прочее. В конце концов, Фёдор Семёнович пробубнил что-то вроде того, что никогда не простит себе этого решения - но вынужден уступить её настойчивости.