Прости мне мои грехи. Книга 2 (СИ)

      Да только чувство у меня было такое, что Зевс повел меня на смертную казнь, а не на вершину Олимпа.

      Долго оглядывать террасу не пришлось, я почти сразу заметила своего палача, к которому, как сумасшедший, подлетел Зевс.

      Я приоткрыла рот от удивления, когда увидела то, что меня окружало.

      Никакой музыки, никакого шума. Это не была очередная вечеринка братства. По правде говоря, здесь не было никого, кроме Коула, и того, что он сделал.

      Я приложила руку ко лбу, проверяя, не нахожусь ли в агонии, и не мерещиться ли мне все это.

      Трава на трассе была украшена маленькими круглыми светильниками, от которых исходил приглушенный неоновый свет. Они образовывали небольшую дорогу, которая вела меня прямо к столу, где стояли чаши с ягодами, шоколадом и вино.

      Несмотря на то, что на улице было темно, я отлично видела лицо Коула и то, как в его глазах отражаются новые, невидимые для меня раньше языки пламени.

      Только вот желание взять горящую свечу немедленно и воткнуть ему прямо в грудь так и не пропало, несмотря на всю эту обстановку, которая поразила бы любую девушку.

      Я была впечатлена.

      Но это не значит, что я буду настолько глупа, чтобы поверить в очередной спектакль Коула, который он для меня приготовил.

      - Ты выглядишь, как маленькая девочка. – Коул провел ладонью по своему лицу, намекая на то, что я почти не накрашена.

      Я посмотрела на него, слегка прищурившись.

      - Что за хрень? – Я оглядела его пренебрежительным взглядом, чувствуя себя сильной, как прежде. Страх вдруг пропал, испарился.

      Губы Коула вздрогнули, и он как-то не по-своему нервно поправил и так неуправляемые каштановые волосы. Мы обменялись между собой долгим взглядом, и я вдруг поняла, что конский хвост, отсутствие косметики и спортивный костюм вряд ли можно считать сексуальными.

      Зато вот мистер, мать его, зло, выглядел, как всегда, с иголочки.

      Разве что одет был совсем иначе – я уже привыкла видеть его в рубашке, но сегодня, несмотря на такую обстановку, он был одет в джинсы и простую черную футболку, что слегка задралась из-за пояса. От моего взгляда не ускользнула полоска боксеров, торчащая поверху джинс, и неприкрытые косые мышцы, прикосновение к которым я почти забыла.

      Я забыла каково это - прикасаться к нему. Забыла и не хочу вспоминать.

      - Садись, - намного мягче, чем обычно, произнес он, взглядом указывая мне на стул.

      - Ты серьезно? Клубника, шоколад? Ты думаешь, я поверю, что это не очередные орудия для пыток?

      - Успокойся, Ребекка. – Голос Коула был спокоен, а взгляд – пустой и отсутствующий. По расслабленным желвакам я поняла, что с ним что-то не так.

      Это был не совсем тот Коул, которого я знала.

      Другой… Чужой какой-то. И далекий.

      Неужели его последняя выходка подействовала? Неужели вот оно – долгожданное равнодушие, отпущение грехов и одержимости, которого я так ждала?

      Почему-то эта мысль не принесла мне радости.

      - Успокойся? Засунь эту клубнику себе в задницу, понятно?

      Коул со всей дури вмазал кулаком по столу - так, что я встрепенулась всем телом, не ожидая такого. Уже в следующую секунду он закрыл глаза и поднес пальцы к вискам, разминая их.

      - Не зли меня, – тихо прошептал он, по-прежнему не поднимая веки. – Разве ты не этого хотела?

      - Чего? – Я совершенно не понимала, что происходит. Единственное чего желала моя душа - это сделать два шага к нему и разбудить. Разбудить в нем зверя, которым он всегда был. Пробудить дьявола.

      - Чтобы я открылся тебе. Ты же хотела узнать меня, не так ли?

      - Это было до того, как ты чуть не спалил меня заживо.

      - Не преувеличивай. Тебе понравилось. К тому же… Теперь все будет иначе.

      Зевс стоял между нами и изредка скулил, бросая на нас любопытные взгляды. Отличная картина, ничего не скажешь.

      - Ребекка, ты можешь задать мне любой вопрос. Я должен дать нам шанс.

      - Нет никаких «нас».

      И тут он поднял глаза, полные нестерпимой боли.

      Я только сейчас заметила, что все-таки что-то с ним было не так. Одна рука, что до этого он прятал в кармане, была перевязана бинтами, и, заметив, что я смотрю на нее, Коул вновь убрал ее туда, будто бы не хотел, чтобы я знала, с чем это связано.

      На обычно гладковыбритом лице красовалась щетина, которая ему все равно шла, но делала старше.

      - Больше никаких угроз, Бекка… Больше ничего этого не будет. Я сдаюсь. – Он поднял руки в воздух и раскрыл свои ладони. Я прекрасно видела, что на бинте выступали капельки крови.

      Я не верила ему. Все это была постановка, актерская игра. Что ж, браво, Стоунэм, но премии от киноакадемии тебе не видать.

      - У меня к тебе только один вопрос: зачем ты терзал меня все это время? Зачем шантажировал? И почему, вдруг, перестал?

      - Это три вопроса. – Уголки его губ поползли вверх, несмотря на прежний отсутствующий «некоуловский» голос.

      - Не важно.

      - Потому что… Ты нужна мне. Но я не умею иначе. Не умел.

      Я затрясла головой, не веря своим ушам. Унижение, что я испытала, все потому, что он, видите ли, не мог иначе?

      - Со временем ты узнаешь обо мне все, если захочешь. Просто не нужно закрываться от меня, Ребекка… Просто будь со мной. Спаси меня от самого себя.