Простая формальность

— Ладно, допустим, в Синтии есть эта чудесная загадочная беспомощность. Что она знала такого, чего не знал бы ты?

— Абсолютно ничего. Это просто иллюзия. Дурацкое мужское заблуждение. От того, что женщины пассивны, они не становятся умнее. Весь этот домашний уют и хрупкость — чистый камуфляж. Они так же мало смыслят в жизни и так же ожесточились, как мы.

— Но мужчины считают, что мы смыслим больше?

— Да, если женщине удается их в этом убедить. Как удалось Синтии. Она била на то, что она такая бедная и беззащитная, такая кроткая…

— И такая сексуальная тоже?

Он поднял брови и не ответил на вопрос.

— На самом деле она чудовище. Опасные признаки были и раньше, но я предпочел их не замечать. А настоящее безумие началось в Рождество, когда она опрокинула елку. Крушила все подряд, как дикий зверь. Может, у нее с Рождеством связано какое-то ужасное воспоминание времен первого замужества. Перед Рождеством многие теряют голову.

— Особенно те, кто тебя окружает, — заметила она, закуривая. — Заваливают весь дом идиотскими, абсолютно бесполезными подарками.

— Но ты никогда не запиралась на целый день в своей комнате, не отказывалась готовить обед.

— Не может быть! А все семейство было в сборе?

— Ну да. Испортила нам Рождество. Я думал, мальчики тебе рассказывали. Во всяком случае, после этого она как будто успокоилась, и я решил, что она выпустила пар и теперь понемногу приспособится к семейной жизни. Не тут-то было! Она делала вид, что любит, но была холодна, как лед. И разговоры шли только об отделке квартиры. Каждый день она отправлялась по магазинам и покупала мебель или тряпки, а дома смотрела невидящим взглядом и делала все автоматически. Она говорила, что магазины на нее странно действуют. Между прочим, квартира получилась отличная. У нее хороший вкус.

— Приятно слышать.

— А потом посыпались счета. Я наивно полагал, что мы уложимся тысяч в пятьдесят. Но отделка квартиры уже перевалила за триста тысяч, самое малое. Плюс она еще затеяла ремонт дома в Велфорде.

— Так она его не продала?

— Ха! Конечно, нет. Она установила там целую систему кондиционеров.

— Хорошо, ты меня убедил, что она — мотовка. Но это не причина, чтобы ее так ненавидеть.

— Теперь ей понадобился бассейн, и она уже заключила контракт, а я и не знал.

— Я думала, ты все равно хотел купить в Велфорде дом побольше.

— Верно, но тот, который ей понравился, стоил полмиллиона, потому что в нем двенадцать комнат и вид на залив и… да ладно.

— И что? Выкладывай до конца.

— Я не могу заплатить за дом полмиллиона, у меня таких денег нет. — Его лицо исказилось от гнева, таким она его еще никогда не видела. И не сразу поняла, что гнев его обращен на самого себя. — Я столько не зарабатываю. Вдобавок я стал хуже ориентироваться, потерял чутье, часто вкладываю деньги не туда, куда надо. Иногда мне кажется, что это тоже из-за нее. — Мэрион не прерывала его, и он продолжал перечислять свои невзгоды, описывать все подробности своей ужасной семейной жизни. — По крайней мере, я убедил ее пойти к психоаналитику. — По выражению его лица можно было догадаться, что и эта мера ни к чему не привела.

Она покачала головой.

— Бедняга! Ну скажи на милость, что ты так упорствуешь? Чего добиваешься? Ты ведь уже все это проходил со мной'.

— Я больше ничего не мог придумать.

— И что сказал психоаналитик?

— Сказала. К врачу-мужчине Синтия обращаться не захотела. Мы нашли женщину. Она сказала, что Синтия отождествляет себя с Сарой и Бет и на самом деле хочет стать ими.

— Стать как они?

— Да, стать свободной и ничем не связанной, как шестнадцатилетняя девушка, но богатой, как жена миллионера. Она доведет меня до банкротства.

— Л ты не можешь ее остановить?

— Я пытался. Я закрыл все ее счета в магазинах, но она ухитряется открывать новые. Она знает, что у меня есть еще жалованье и кое-какие вложения.

— Так разведись и избавься от нее!

— Вряд ли получится.

— Почему же? У вас ведь брачный контракт, так что тебе не придется платить алименты.

— Нет, все не так просто. Если она захочет развестись сама, она не сможет подать в суд на алименты. Но если развестись захочу я, она будет бороться до последнего.

— А-а.

— Или мне надо откупиться. Но как раз этого я не хочу. Во всяком случае, мне надо заново вложить то немногое, что у меня осталось, чтобы возместить убытки за этот год.

Перед ними положили два меню. Предлагался выбор из шести овощных салатов, каждый из которых подавался в отдельной салатнице с приправой из трав или йогурта. У Клэя был такой вид, словно его вот-вот стошнит.

— Увы, здесь не делают бифштексов по-веллингтонски.

Он закрыл меню и швырнул его на соседний столик.

— Мне не хочется есть.

— Хороший знак! Может, Синтия заставит тебя похудеть.

Он сердито посмотрел на нее и, казалось, готов был встать и уйти.

Она опять перевела разговор на Синтию. Дразнить Клэя, обсуждая его вес — а это была единственная болезненная для него тема, — было хоть и очень соблазнительно, но опасно. Чем бы ни кончился ланч, ссориться не надо.

— Как ты думаешь, почему Синтия столько тратит?