Проснуться живым

Исключая телевизор, в комнате не было ни звука, и, хотя голос диктора был тихим, я четко слышал его слова:

«...На Филберт-стрит, а сейчас демонстранты начнут подниматься по Хевнли-Лейн, ведущей к церкви Второго пришествия. Мы еще не получили подтверждения, но, по слухам, леди намерены проделать часть марша обнаженными, дабы подчеркнуть свой протест против, по их мнению, фанатичной, антиженской и антисексуальной позиции пастора Лемминга. На данном этапе это всего лишь слухи...»

Всего лишь слухи... Тем не менее они идею подали мне, а вместе с ней надежду.

— Эй, Эд! — окликнул я своего стража. — Ты слышал это?

Глава 20

Эд нахмурил брови.

— Что?

Я ткнул пальцем в сторону телевизора:

— Последние новости. Когда я был здесь около полудня, Кэссиди показал мне десяток самых аппетитных девочек из «Граждан ЗА», которые собирались провести марш к церкви пастора Лемминга. Когда я уходил, они говорили о том, чтобы пройти хотя бы часть пути обнаженными. Совсем без одежды. Но я не думаю, чтобы они в самом деле...

Губы Эда медленно приняли круглую форму, словно он собирался причмокнуть. Но он не издал ни звука и не отвел от меня взгляд.

"Пастор Лемминг, — продолжал диктор, — только что заявил, я цитирую: «Членам подрывной антихристианской организации, именующей себя „Граждане ЗА“, не позволят осквернять земные Эдемы Господа Всемогущего. Бог поразит и сметет их. Я призываю прихожан церкви Второго Пришествия присоединиться ко мне. И вместе противостоять действиям „Граждан ЗА“, ибо, хотя силы зла наполняют землю, мы не проявим слабость и встанем, объединенные Господом, на Его защит...»

Последовало еще кое-что, но все это звучало совсем по-другому, чем в устах Лемминга. Я опасался, что внимания Эда хватит ненадолго.

Однако даже в спокойном голосе диктора зазвучали нотки возбуждения:

«...Из-за противоречивых сведений, поступавших к нам ранее, главным образом вследствие отсутствия согласия между десятью представителями „Граждан ЗА“, мы не смогли показать начало марша, теперь продолжающегося на Филберт-стрит, на окраине Уайлтона. Но два наших автомобиля с камерами сейчас приближаются к месту события...»

— Как тебе это нравится? — осведомился я. — Они в самом деле собираются сделать это?

— Сделать это? — переспросил Эд.

— Не знаю, но что бы они ни сделали, нам покажут это по телевидению. Ты ведь слышал, что сказал диктор. Неужели эти шикарные малышки разденутся догола и телекамера их снимет?

Губы Эда снова беззвучно округлились.

— Возможно, на самом деле они не сбросят одежду — или сбросят, но не все десятеро и не всю одежду. Хотя я сам слышал, что они хотят проделать такую штуку. Но даже если они разденутся, ты же не думаешь, что это станут показывать по телевизору, а?

— Я... не знаю.

— Не сомневаюсь, что парни со студии постараются снять побольше. Но я знаю этих ублюдков. Наверняка они приберегут весь материал для себя и станут крутить его дома.

— Ты думаешь?

— Уверен — особенно самые интересные части. Должен тебе сказать, Эд, что у девочек таких частей хоть отбавляй. А эти ублюдки снимут всех роскошных «персиков» без одежды и сами станут тайком на них смотреть. Парням вроде нас с тобой ничего не достанется. Не знаю, как насчет тебя, Эд, а меня такие вещи просто бесят. Эти грязные...

— Ублюдки! — закончил он.

— Вот именно. — Разговаривая, я прислушивался к словам диктора, который сообщил, что студийные машины уже на месте.

Я поднял руку, сделал очень маленький шаг вперед и громко сказал:

— Слушай, Эд!

«А теперь, — возвестил диктор, — прямая трансляция из Уайлтона...»

На сей раз Эд громко причмокнул губами. Его большая квадратная голова на дюйм повернулась влево, но тут же остановилась. Он знал свои обязанности и не собирался терять меня из виду.

Я напряженно уставился на телевизор в углу и сделал еще один шажок вперед.

— Эй! — произнес Эд.

— "Эй!" — как раз подходящее слово, приятель, — возбужденно отозвался я. — Мне не совсем видно, что там творится...

Десять девушек несли маленькие плакаты на шестах. Их показывали общим планом, и я не мог разобрать текст, но это были те самые красотки из «Граждан ЗА», причем полностью одетые. Хотя я иного и не ожидал, но был слегка разочарован. Они двигались гуськом по Хевнли-Лейн в сторону церкви, проходя мимо стоянки и собираясь шагнуть на траву.

Камера приблизилась, продемонстрировав десять хорошеньких мордашек, и послышался глубокий мужской голос:

«Девушки уже приближаются к церкви, где они, как заявили ранее, должны...»

— Слышишь? — воскликнул я. — О Господи!

— Что они делают? — спросил Эд. — Они...

— Лучше не смотри, Эд! — воскликнул я. Выпучив глаза в сторону экрана, я снова шагнул вперед. Постепенно я приближался к Эду, но в мои намерения входило не только это. Я пытался приблизиться к длинному полированному столу, на котором недавно лежал, и добился успеха. До цели оставалось чуть более фута. Еще один шаг — и я смогу коснуться стола.