Прошлые обиды

- Я думаю о тебе с тех пор, как с тобой познакомился.

- Правда?

- Правда.

- Ну, тогда...

Ее приглашение было сдержанным, но это было приглашение.

Он наклонил голову и поцеловал ее так, как целовал девочек только в седьмом классе. Слегка прикоснувшись одними лишь губами к губам. Она положила руки ему на плечи, но не прижалась к нему. Рэнди осторожно обнял ее, оставляя за ней право решать, надо ли им еще приближаться друг к другу, но еще раз поцеловал ее, теперь горячее, и она ответила. Рэнди наслаждался ее ароматом - свежим, цветочным, без малейшей примеси запаха алкоголя или сигарет. Он испытывал невероятную нежность, нежность первых невинных поцелуев, понимая, что он хочет от этой девушки того, чего не заслужил и о чем не может и мечтать.

Он поднял голову и чуть отстранился от нее, но не отпустил ее рук. Так они стояли, глядя друг на друга.

- Прямо как Лиза и Марк, - улыбнулся он. - Жаль, я не могу отвезти тебя сегодня домой. Я без машины.

- Я могу подвезти тебя.

- Это приглашение?

- Да.

- Принимается. - Марианна повернулась, чтобы идти, но он остановил ее:

- Еще кое-что.

- Что?

- Что, если я приглашу тебя куда-нибудь в субботу? Мы можем пойти в кино или еще куда-нибудь.

- Дай мне подумать.

- Хорошо.

Он отвернулся, но она держала его за руку.

- Я подумала. - Она улыбнулась. - Согласна.

- Согласна?

- Если родители не будут возражать.

- Да, конечно, - согласился Рэнди и усмехнулся: как будто кто-то из родителей после тринадцати лет когда-нибудь одобрял его.

- Пошли еще потанцуем.

Они вернулись в зал, продолжая улыбаться.

Отец с мамой стояли на том же месте со старыми друзьями, с бабушкой и ее кавалером, который оказался отличным парнем. Оркестр заиграл песенку "Хорошо любить", все пошли танцевать, и Стелла и ее старичок тоже. Выглядели они нелепо, но им явно нравилось танцевать друг с другом. Рэнди и Марианна присоединились к танцующим.

Когда музыка стихла, Рэнди с удивлением увидел, что Лиза стоит на сцене с микрофоном в руке.

- Послушайте меня все! - Шум сразу утих, а она продолжала:

- Это мой день, и я могу делать все, что хочу. Так вот, я хочу, чтобы сюда, на сцену, поднялся мой братец. Рэнди, где ты?

Она глазами поискала его в зале.

- Рэнди, поднимись, пожалуйста, сюда.

Кто-то дружески подтолкнул его, но им овладела паника.

"Нет-нет, у меня ничего не получится!" Но все смотрели на него, и он уже не мог улизнуть.

- Не все здесь знают, что мой брат - отличный барабанщик. Не просто хороший, а на самом деле отличный! - Она повернулась к гитаристу:

- Джей, ты не возражаешь? - И продолжила свое обращение к публике:

- Я слышала, как он барабанит в детской, с тех пор как ему исполнилось три месяца, наверное, он стучал пятками по стене. Он в общем-то пока не выступает, потому немного стесняется, поддержите его, пожалуйста.

Раздались крики:

- Давай, Рэнди, давай!

- Задай жару!

Марианна взяла его за руку:

- Пожалуйста, Рэнди.

Его ладони вспотели. Он снял пиджак и протянул его ей.

- Хорошо, только не убегай.

Барабанщик встал. А Рэнди вскочил на сцену и подошел к бас-барабану и цимбалам. Они поговорили о палочках, и Рэнди выбрал пару из нескольких висящих на барабане. Он сел на вращающийся стул, несколько раз ударил по бас-барабану, выдал дробь от высокой к низкой на пяти других. Проверил тон цимбал и сказал гитаристу:

- Попробуем Джорджа Майкла? Знаешь "Веру"?

- Ого! Конечно! - обрадовался гитарист и, обращаясь к оркестру, попросил:

- Дайте ему ритм.

Рэнди выждал такт и вступил, синкопируя мелодию. Майкл забыл, что танцует с Бесс. Его сын творил чудо, переходя от барабана к барабану, от цимбал к цимбалам, виртуозно подбрасывая палочки в воздух, ловя их и барабаня в таком темпе, что они стали невидимы.

По молчаливому согласию оркестранты перестали играть, предоставив Рэнди солировать. А он ничего не видел вокруг. Существовали лишь он и барабанная дробь, которая пронизывала его насквозь.

Почти все перестали танцевать и замерли в восхищении.

Бесс дотронулась до Майкла:

- Правда, хорош?

- Бог мой, откуда все это взялось?

- С тринадцати лет. Его только это и волнует.

- Какого черта тогда он работает на этом складе?

- Он боится.

- Чего? Успеха?

- Может быть. Но скорее провала.

- Он где-нибудь прослушивался?

- Насколько я знаю, нет.

- Это необходимо. Скажи ему, Бесс.

- Скажи ты сам...

Соло на барабане закончилось. Когда Рэнди ударил по тарелкам последний раз, раздался гром аплодисментов. Он положил руки на бедра, застенчиво улыбнулся и повесил палочки на место.

- Отличная работа, Рэнди, - похвалил барабанщик, возвращаясь на сцену и пожимая Рэнди руку. - Я не запомнил, с кем ты играешь?

- Ни с кем.

Барабанщик уставился на Рэнди:

- Ты должен найти себе агента.

- Спасибо. Может быть, я так и сделаю.

Возвращаясь к Марианне, он чувствовал себя Чарльзом Уотсом. Улыбаясь, она держала его пиджак, пока он надел его, затем взяла его руку.

- Ты классно выглядел, - сказала она, все еще гордо улыбаясь. - Но тебе, наверное, все девушки это говорили.

- Если бы я еще и петь так мог.

- А тебе и не нужно петь. Ты должен играть на барабане. Ты был великолепен, Рэнди.