Прошлое. Настоящее. Будущее

Заметим: при этом доминант далеко не всегда способен управлять чем-либо, да и не желает этого. Доминант, завоевав высокое положение, обычно хочет им пользоваться, а не заниматься хлопотным делом властвования. Более того, как правило, именно доминанты составляют главную проблему любой власти. Одним из естественных способов решения этой проблемы является объединение властителя и доминанта в одном лице – либо путём присвоения властителем положения доминанта, либо путём обязывания доминанта исполнять функции власти. Однако это не единственное решение этой проблемы. Очень часто доминантам удаётся завоевать и сохранить свою позицию, не принимая на себя властных полномочий и сопряжённой с ними ответственности.

Доминирование сопряжено с удовольствием [112]. Власть в этом отношении нейтральна.

Общение

Ситуация общения (начиная от дружеского разговора и кончая обращением лидера нации к согражданам) обычно описывается с точки зрения передаваемой в ходе общения информации. При этом неявно принимается, что точкой отсчёта в рассмотрении этих вопросов является «идеальный диалог» – то есть ситуация, когда А говорит Б то, что он думает «на самом деле», а Б адекватно понимает сказанное. Далее рассматриваются ситуации, когда А лжёт и скрывает часть правды, а Б неадекватно интерпретирует услышанное (по глупости, некомпетентности, злонамеренности и т. п.). Тем не менее исходное представление об «идеальном диалоге» тем самым отнюдь не подвергается сомнению: «неполный», «недостаточный», «неадекватный» диалог А и Б принимается именно как «более сложный случай» диалога «полноценного», «настоящего», «истинного». (Здесь присутствует и ценностная окраска: к «полноценному диалогу» надо ещё и стремится, хотя это и сложно.)

Эта картина базируется на том предположении, что первоначальной целью общения является передача информации от А к Б. Но это предположение ни на чём не основано. То, что общение может (помимо всего прочего) ещё и передавать информацию, и люди этим пользуются, ещё не означает, что смысл и предназначение общения состоит именно в этом.

Прежде всего, общение предполагает наличие известных отношений между общающимися. Люди не будут разговаривать с кем угодно о чём угодно. Напротив, система отношений, имеющаяся между людьми, является первичной по отношению к содержанию общения (то есть «передаче информации»). Друзья, дорожащие дружбой, не будут говорить о том, что может эту дружбу разрушить. Начальник, разговаривая с подчинённым, не скажет того, что может уронить его достоинство, а подчинённый – того, что может разозлить начальника. Разговоры слуг за спиной хозяина резко отличаются от разговоров слуг с хозяином, и так далее [113].

Общение может служить и для изменения отношений (начиная от установления новых отношений и кончая их разрывом). Более того, мы усматриваем цель общения именно в этом: общение есть инструмент установления, поддержания, и изменения отношений. Все остальные функции общения (в том числе «передача информации») вторичны, являются эпифеноменами этой главной.

Далее, обычная теория общения предполагает, что в общении А с Б собеседников только двое (один человек говорит с другим человеком). На самом деле и А, и Б, всегда воспринимают друг друга не столько как «отдельных людей», сколько как представителей некоторого множества, стоящего за спиной каждого из них. Судачащие товарки, передавая друг другу сплетни, имеют в виду, что каждый пущенный слушок достигнет ушей подружек и знакомых. Подчинённый, разговаривая с начальником, думает о своём будущем резюме, а служанка, почтительно приседая перед хозяйкой – о рекомендации, которая ей когда-нибудь понадобится. Политические противники, беседуя друг с другом, думают друг о друге, прежде всего, как о представителях своих партий, и в дальнейшем ссылаются на высказанные друг другом воззрения как на типические («я слышал от одного из ихних, что…»). (Вообще, сам концепт «личного мнения» – очень позднего происхождения [114].)

Соответственно, и отношения устанавливаются не просто между «двумя людьми», а между группами людей. А, ссорясь с Б, обычно отдаёт себе отчёт в том, что он тем самым ссорится (или, во всяком случае, портит отношения) со всеми друзьями Б, но имеет шансы установить новые, более тесные отношения, с врагами Б, и так далее. Точно так же думает и Б.

В таком случае, «идеальный» (он же «полноценный») диалог никак не может рассматриваться как точка отсчёта для социологического рассмотрения. Напротив, «нормальным» диалогом является общение людей, стремящихся поддержать установившиеся отношения, и при этом рассматривающие друг друга не как «уникальных личностей», а как представителей определённых множеств – начиная от наций и классов («я сегодня познакомился с богатым евреем») и кончая сложно сконфигурированными неформальными сообществами («меня представили одному человеку из ближайшего окружения знаменитого Б»).