Прошлое должно умереть

Бегство от «пулеметного дождя», падение, ожидание неминуемой смерти, внезапное появление Акселя, а затем – чудесное спасение и развернувшийся над их головами бой отвлекли адигена. К тому же он знал, что ведьма должна пребывать без сознания и, может, поэтому не обратил внимания на то, что Тайра осталась лежать на земле. Точнее, обратил внимание, но не сразу, примерно через пару минут. Надел привезенный Крачиным боевой пояс, спрятал «Ре» в кобуру, подошел к женщине, наклонился, чтобы проверить ее состояние, и замер, увидев на одежде кровавое пятно.

– Нет!

И вот тогда, в то самое мгновение понял, почему споткнулся: от удара пули, что вонзилась ведьме в спину. Слева вонзилась, туда, где билось сердце. Тяжелая пуля пробила ребра и вышла из груди, видимо, в тот момент, когда Помпилио уже упал.

Тяжелая пуля…

– Спорки? – негромко спросил Аксель, разглядывая мертвую женщину.

– Долгая история, – ответил Помпилио, закрывая Тайре глаза. Поднялся, холодно посмотрел на «Орлан», и жестко произнес: – Этот цеппель должен обязательно оказаться на земле.

– Скорее всего, так и будет, аллакут, – отозвался Крачин. – Если я правильно оцениваю происходящее, наши не собираются никого отпускать.

– «Амуш» сильно поврежден.

– Со стороны океана приближается импакто.

Помпилио повернулся, несколько секунд разглядывал торопящийся крейсер, после чего осведомился:

– Чей?

– Не знаю, – тут же ответил Аксель. И, забегая вперед, продолжил: – И откуда здесь появилась ваша супруга, мне тоже неизвестно.

– Хорошая жена всегда следует за мужем, – спокойно отозвался Помпилио, вновь поднимая голову и отыскивая взглядом паровинг. – А Кира хорошая жена, очень хорошая.

///

«Не позволяй азарту превратиться в безрассудство…»

Когда дело касалось интриг, в которых Кира еще не поднаторела, ей приходилось постоянно повторять себе эту истину. А вот в бою обходилась без напоминаний, поскольку была опытным офицером и давным-давно научилась держать эмоции под контролем. В бою. В бою все иначе, поэтому рыжая не позвала с собой подругу: как талисман во время опаснейшего испытания Сувар была незаменима, но вторым пилотом в сражении нужно брать человека с боевым опытом, поэтому рядом с Кирой сидел лейтенант с «Деликатного», принимавший участие в миротворческой операции на Кардонии и научившийся управлять паровингом.

– Будем добивать? – хладнокровно осведомился он, когда Кира заложила очередной вираж, уводя машину от «Шильдчика».

– Думаете, в этом есть необходимость? – поинтересовалась рыжая.

– Думаю, нет.

– Согласна.

Вооруженное судно директора Фактории представляло собой жалкое зрелище: разнесенные рули, разбитые мотогондолы, продырявленные баллоны, вьющийся из-под пробитой обшивки дымок… «Шильдчик» не горел, как «Грешник», не погибал и какое-то время еще продержится в воздухе, но продолжать сражение не мог, и его приземление, скорее всего, вот-вот превратится в падение.

– Теперь займемся «Орланом», – пробормотала девушка, разворачивая паровинг. – Туша сказал, что Огнедел должен быть на его борту.

– Задача? – поинтересовался тинигериец.

– Остановить и лишить возможности сопротивляться.

– А потом?

– Потом с ним будет разбираться капитан Дорофеев…

///

… которому очень понравился результат применения ракет.

– Мерса, ты молодец! – произнес он после того, как стихли радостные вопли команды. – Бедокур, особая благодарность за идею.

– Рад стараться, капитан, – весело отозвался шиф.

– Спасибо, – промямлил алхимик.

Энди подул на замерзшие на ветру руки, помялся и только собрался с духом спросить, можно ли ему спуститься с осточертевшей «макушки» в теплую и уютную алхимическую лабораторию, как вдруг услышал:

– Мерса, сколько зарядов осталось? – бодро осведомился Дорофеев, внимательно наблюдая за расстрелом, который Кира учинила «Орлану».

Услышал, сделался грустным и, вздохнув, ответил:

– Шесть. – Увы, но возвращение в теплую лабораторию откладывалось.

– Очень хорошо… – протянул довольный капитан. – Следующая цель – импакто, который сейчас обрабатывает супруга мессера. Нужно положить его на землю.

///

Он хотел завыть, но не смог.

Знал, что еще месяц назад… Да что там месяц? Окажись он в такой ситуации еще вчера, он бы закатил яростную истерику. Орал бы, как сумасшедший, возможно, убил какого-нибудь цепаря, или избил, или устроил пальбу, выплескивая эмоции, но встреча с братом напомнила Маурицио о том, кем он рожден, и заставила вести себя иначе.

Он хотел завыть, но не смог. Спокойно стоял в центре капитанского мостика, наблюдая за самым жестоким своим поражением, и молчал.