Прощание с Джоулем (СИ)

Сектор А-348 уже давно считался очень спокойным фронтовым сектором и ни про какие атаки здесь уже давно никто даже не вспоминал. Ожесточенные бои сейчас шли на юге и на западе от А-348, а здесь уже давно установилось полноценное фронтовое затишье. Такое положение вещей сложилось само собой из-за крайне неудачного выбора позиций обеими сторонами. Позиции красноголовых располагались в низине, сразу за широкой, но мелкой рекой с сильно заиленным дном и атаковать сегодняшней ночью им пришлось через эту естественную преграду, берега которой были буквально утыканы противопехотными минами, растяжками, хитрыми ловушками, сигнальными ракетами, рядами колючей проволоки со старыми консервными банками и прочими простыми хитростями затянувшейся позиционной войны оборонительного характера.

Сержант понимал, что позиции синегубых тоже были не ахти - в случае атаки им пришлось бы бежать вниз по поросшему тропическим ковылем крутому склону и минут пять-семь быть на виду у пулеметчиков противника, которые позабавились бы тогда точной стрельбой, прицельной как в тире. А уцелевших внизу ждала бы эта речка с сильно заиленным дном и добротно, на совесть заминированными берегами.

Ни один благоразумный военный хомо не пошел бы в атаку по такой местности, заходить в такие места сейчас рисковали только большие дикие коты, которыми кишели окрестные джунгли, да и то только потому, что сразу за речкой было много полян поросших валериановой травой с невероятно широкими и мясистыми листьями. Было похоже на то, что такие поляны способны вызвать непреодолимое влечение у диких котов. Темными тропическими ночами, по каким-то своим тайным звериным тропам они шли сначала на водопой к реке, а потом сразу на эти валериановые поля, затем они снова шли на водопой, но уже с душераздирающими криками и почти человеческими воплями, от которых стыла кровь в жилах и уходил сон даже у самых опытных бойцов. Напившись, дикие коты снова возвращались на валериановые поля, а потом они снова шли к реке со своими дикими воплями и криками и все это продолжалось до самого рассвета и только с первыми лучами Гелиоса эти твари убирались обратно в свои джунгли. Иногда у кого-нибудь из окопников не выдерживали нервы и он ложился за пулемет и начинал стрелять вдоль склона на звук и на эти выстрелы отвечал противник, и это было единственной стрельбой, которую можно было сейчас услышать в секторе А-348.

И вот сегодня красноголовые устроили эту дурацкую атаку. Сначала они очень осторожно и тихо перешли реку, а потом начали подниматься вверх по склону. То, что не сработали многочисленные мины, растяжки и ловушки, не удивило Ули. Скорее всего, красноголовые воспользовались контрабандными тропами, по которым уже давно туда-сюда сновали армейские контрабандисты, перенося на своих плечах тяжелые тюки с нюхательным чаем, жидкими и твердыми пайками, одеждой и обувью, свежими порнографическими плакатами и крепчайшей выпивкой. Все, что можно было перенести через линию фронта на плечах, уже давно переносилось здесь и сразу в обе стороны. Большинство армейских контрабандистов отлично знали друг друга, и, повстречавшись ночью на тропе, они вежливо раскланивались, а самые старые крепко пожимали друг другу руки, а старейшие даже обнимались ночами на этих тропах и вступали друг с другом в длиннейшие разговоры обо всем на свете. И еще они предупреждали друг друга о новых минных ловушках и растяжках, и даже ямах или лужах. Да что там еще говорить об этих тропах? Любой сапер по просьбе армейского контрабандиста в два счета проделал бы в этих полях проход шириной в городской проспект за пару упаковок нюхательного чая, или даже за одну упаковку.

Май не любил нюхательный чай, он предпочитал ему крепчайшую выпивку нескольких сортов, особенно - так называемых "кровавых девочек". У красноголовых были очень хорошие сорта кровавых девочек - "Кровавая Ольга", "Кровавая Зэбэ", "Кровавая Жанна", "Кровавая Дулиттл" и еще несколько, все отличного качества. Больше всего сержанту нравилась "Кровавая Жанна", а почему, он и сам не знал. Может быть, из-за кружевных чулок или декольте, а может из-за позы или пулемета у нее за спиной, или из-за улыбки и шаловливо сдвинутой на бок золотой каски, за маскировочную сетку которой был засунут трогательный букетик полевых цветов, или что-то было в ее зеленых глазах, которые каждый раз смотрели на него с этикетки. Как бы там ни было, но Ули Май всегда очень быстро и легко забывал обо всем, когда Кровавая Жанна оказывалась у него в руках, правда, ненадолго, а надолго ему и не нужно было.