Прощание. Последний конфликт

Утром нас разбудил скребущийся в дверь Веня. Мне понравилось хриплое ворчание Преображенского о том, что некоторых собак стоило приучать к лотку, и все же, прежде чем покинуть постель, он подмял меня под себя и сказал свое «с добрым утром» весьма оригинальным способом. Я не возражала, конечно. К тому же, еще и заряд бодрости почувствовала, так что, когда сонный Преображенский с Веней и поводком отправились гулять, я встала с кровати и, быстренько убрав ее, отправилась проверять пищевые запасы. Во имя яиц, помидоров и святой варено — копченой колбасы приготовила пышный омлет, успев умыться в перерывах между проверкой готовности блюда, так что когда физкультурники вернулись, смело можно было ставить завтрак на подогрев. Для Вени, кстати, осталось вчерашнее мясо, которое я ненадолго отправила в микроволновку, так что пес свою долю получил раньше кадровика. Пока мужики уплетали свое, я накидала бутербродов и приготовила кофе, так что Преображенский смотрел на мою мелькающую в его футболке фигуру с все более светлеющими глазами.

— А ты, Лей? — намекая на то, что неплохо бы присоединиться, поинтересовался Преображенский.

— А у меня утренний кофе, — как раз закончив мотаться, присела рядышком я, хватая самый пышный бутерброд с маслом и сыром. — Какие планы на сегодня? Как ты собираешься за мной наблюдать?

— Готов выслушать все твои предложения, — раздобрился кадровик, наверное, не ожидавший, что с утра его будет ждать завтрак.

— Тогда мне, пожалуйста, Луну с небес — желательно ту, которая побольше, — с самым серьезным видом сделала я заказ.

Меня задумчиво рассматривали некоторое время, потом пересадили на любимое место кадровика — колени, то есть.

— Ночное небо могу устроить в спальне. С Луной разберемся в процессе.

В его дыхании смешались запахи омлета и кофе, но все это только добавило вкуса поцелую. Я прижалась к Суперменовичу, всерьез раздумывая на том, не претворить ли в жизнь его предложение. Но тут на ноги мне опустилось что — то мокрое, и, вздрогнув, я оторвалась от Преображенского.

— Веня! — с укором взглянула на щеночка я. — Нельзя так тихо подкрадываться!

Собак состроил самые невинные в мире глаза и полез обниматься к нам обоим — видимо, картина прильнувших друг к другу тел вызвала у него собственные ассоциации. Не знаю, как Преображенский, а я таких вещей допускать не собиралась, так что быстро покинула суровую мужскую компанию, спрыгнув с колен кадровика.

— Мне кажется, Веник будет против. Так что отвезите меня, пожалуйста, домой, Александр Вячеславович, — глядя на удивленно поднявшего брови электроника, я пояснила. — Если собрался держать меня у себя, так хотя бы дай необходимым минимумом запастись, чтобы переодеться — того, что я брала на «Орайон», явно будет мало.

Со мной живенько согласились, пообещав подготовить машину в кратчайшие сроки, и вылетели с кухни исполнять поручение. Веню я решила взять с собой. Может, Преображенский и прав насчет живого тепла рядом, но, если все пойдет именно таким путем, как сейчас, через две недели мне станет очень сложно расставаться с тем, что я успею приобрести. И не только собака тут играла роль. Не только…

Я замотала головой, отгоняя готовую оформиться фундаментальную мысль. Если я это допущу, никогда себя за это не прощу. Надо было отвлечься. Отвлечься надо было капитально, поскольку две недели впереди — это настоящий срок, за который я могла целиком и полностью поменять свои привычки. Натыкаться то тут, то там на мелочи, присущие Преображенскому, меня совсем не устраивало. Значит, стоило как можно меньше времени проводить в этой квартире. Ходила бы я на работу, но Олежка отправил меня на больничный с пятницы. Ходила бы я на работу…а что! Это ж замечательная мысль. К тому же, имея в любовниках — теперь не имело смысла пытаться отрицать эту мысль, судя по намеченному на недалекое будущее плану — начальника отдела кадров, я планировала насесть на него, как следует, в вопросах подтверждения моей чрезвычайной нетрудоспособности в пятницу. Да, в конце концов, кто мешает мне взять административный на это время? В самом крайнем случае, конечно. А вообще, по — хорошему, Преображенскому стоит замолвить за меня словечко. В конце концов, именно он послужил причиной моего исчезновения с работы.

Придя к этой мысли, я кивнула сама себе и отправилась переодеваться. Футболка Суперменовича — это, конечно, хорошо, но, боюсь, Клары Захаровны моего подъезда, обитающие на лавочках, увидев меня рядом с Преображенским в таком виде, ничего хорошего не подумают.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, В КОТОРОЙ НЕКОТОРЫЕ ЛИЧНОСТИ С АНТИЗЕМЛИ ПЫТАЮТСЯ ВОССТАНОВИТЬ СВОЕ ДОБРОЕ ИМЯ

— Ну…рассказывай! — Наташка, вместо того чтобы пить утренний кофе, подложила руки под подбородок и вся обратилась в слух.

— О чем именно? — сделала удивленное лицо я, привычкам не изменяя.