Просчёт финикийцев

Дождь усилился, сонные горы смотрели в глаза вечности, количество информации в мире продолжало расти экспоненциально, а мои скрипты собирали со всего мира по центу Карле на новую жизнь. Агент ФБР Пол Родригез, с которым мне еще предстояло познакомиться, забирал свой чемодан в аэропорту Лугано.

Мы с Карлой занимались любовью, зная, что всему и всегда приходит конец. Как мартовские коты в мусорном баке, как киношные зомби перед щитами спецназа, как наивные горожане Тира перед наступлением Александра Македонского.

Глава 34

Будь я суффетом, подсуетился бы, чтобы люди вроде агента Родригеза вовсе никогда не рождались. Они — самозванцы в равнодушном безалаберном мире, пришедшие со своим до буквы выверенным уставом на развалины заброшенного монастыря. Не слишком умные, не особо удачливые, не талантливые ни в чем. Их единственная стратегия — усердие и дотошность. А также умение тяжким трудом и высокой ценой достигать целей, которые никому не сдались задаром.

Родригез начал следить за Джеем Коэном полгода назад, вскоре переключившись на меня. Когда я сбежал из Джерси, суффеты позаботились, чтобы все причастные файлы исчезли бесследно как из его компьютера, так и отовсюду, где они могли храниться. Полиция и ФБР моментально потеряли интерес к общению с моей маменькой, в чем я их не упрекаю. Родригез же, вместо того чтобы расслабиться, выпить пива и провести время с семьей, поставил себе целью доказать, что те файлы существовали, что он помнит точно, и никогда не ошибается.

Он разговаривал с Джеем, с Рэдмонтоном, с моим отцом и даже с директором школы, который напридумывал всякой ерунды, лишь бы не признаваться, что он меня не помнит. Родригез искал схожие случаи внезапного исчезновения информации по всему миру, и находил их десятками тысяч, потому что суффеты бдительны, а люди бестолковы.

Начальство не поддержало инициативу и отправило его в бессрочный неоплачиваемый отпуск, поскольку увлекшись конспирациями, он забросил свою текущую работу чуть больше, чем полностью. Ему даже намекнули, что неплохо бы провериться у психиатра, пока к ложным воспоминаниям не добавились видения и голоса. Родригез пренебрег советом, уверенный, что свихнулся не он сам, а все остальные. Смешнее всего, что он был прав, и в конце концов получил заслуженное повышение.

За окнами лобби ярко светило солнце, пахло кофе и свежей выпечкой. Я расслабленно бродил по сети, попивая горячий шоколад, когда он подошел и сел рядом.

— Пол Родригез, ФБР. Мы вычислили твой ай-пи. Все кончено. Сейчас ты встанешь и молча пойдешь со мной.

— И вам доброго утра, агент, — сказал я, сделав глоток из большой фарфоровой чашки.

В конце парковки стояла неприметная машина с темными стеклами. Я не успел попрощаться с Карлой, и в этом было нечто символичное. Она сама когда-то ушла, не сказав и слова. Но я верю, что отныне у нее все будет хорошо.

— Хотите знать, что стало с той древней надписью?

Мишель кивает.

— Ауад платил кучу денег за ячейку в банке. Рассчитывал, что даже если кто-нибудь и узнает случайно про монету, решит, что добраться до нее невозможно. На самом деле, он прятал ее в камбузе на яхте. Однажды при сильной качке я упал там с лестницы и ударился башкой о дверной косяк, а она выпала из-за обшивки и покатилась по полу.

— Что ты с ней сделал?

— Выбросил в море. У той монеты нет реальной ценности. Просто мятый кусок золота, каких навалом в музеях по всему миру.

— Ты раскрыл значение надписи?

Я закидываю ногу на ногу и тяну время. Мишель смотрит мне в глаза, приподняв брови. После стольких бредовых историй она еще способна чему-либо удивляться.

— Сто сорок с чем-то символов — это действительно код, — говорю я, — Они расшифровываются в обычный печатный текст. Если перевести на английский, шрифтом среднего размера выйдет страниц пятнадцать. Этот текст — всё, абсолютно всё, что нужно знать человеку об истинном устройстве мира и собственной сущности. Откровения настолько просты, что становится стыдно, как можно было не догадаться самому.

— Ты рассказывал об этом кому-либо, кроме меня?

— Я не гожусь в чертовы пророки. Умею удалять информацию, а не нести ее людям. Короче, я залил это в Википедию, создал статью про мудрость древних финикийцев. Она провисела в сети ровно два дня и собрала шесть просмотров, включая мои. А потом какой-то душный модератор снес ее к чертям из-за недостоверности источников. Людям нафиг не сдалась никакая мудрость. Они заняты выплатой кредитов, сворачиванием косяков и просмотром реалити-шоу. Вот и вся тайна человеческой сущности на кончике вилки.

— Вы знаете, что было дальше, — говорю я, — Машина с темными стеклами, наручники, частный самолет, Восточное побережье, Родригез и сотоварищи. На все, что я рассказывал, отвечали, что им это уже известно. Будешь делать, что мы скажем, а не будешь — сядешь на десять лет. И вот я здесь. Кормят вполне прилично, не хуже, чем дома у маменьки. Я жму штангу от груди и набрал пятнадцать фунтов за полгода. Тарек тоже неплохой чувак, мы с ним ладим…