Пророки и поэты

Основные панегирические работы Колриджа о Шекспире были написаны после поездки в Германию, и на них явно сказалось влияние Шлегелей, самим Колриджем отрицаемое. Так или иначе совпадение точек зрения удивительное. Как и братья Шлегель, Колридж подчеркивал интуитивную глубину Шекспира, его философское начало и пророческий дар. Колридж отождествил свои романтические взгляды на искусство с преклонением перед Шекспиром, положив начало традиции его возвышения, продолженной Вордсвортом, Шефтсбери, Лэмом, Хэзлитом и другими. Для него Шекспир - новый Вергилий, ведущий искусство по кругам человеческого ада. В "Лекциях о Шекспире и Мильтоне" Колридж отверг деление на высокий и низкий стиль Шекспира, а также обвинения его в дурном вкусе и вульгарности. Уделив много места стилю Шекспира, он выяснил ценность сложной метафорики, осуждавшейся рационалистами за вычурность и нелогичность. Были усилены религиозное и философское начала Великого Вила.

Колридж считал, что до Шекспира театр находился в младенческом состоянии. Шекспир реформировал и реорганизовал его. Эпоха "требовала создания гротескных характеров так же властно, как древнегреческая действительность - хора в античной трагедии".

...еще до того, как Шекспир приступил к созданию драматических

произведений, он доказал, что обладает подлинно глубоким, энергичным и

философским складом ума, без которого из него мог бы получиться весьма

незаурядный лирик, но никогда - великий драматический поэт.

Уже в ранних поэмах Шекспир обрел полноту поэтического дыхания, создав "бесконечную цепь вечно меняющихся образов, живых и подлинных в своей мимолетности, величайшим усилием живописно воссозданных в слове, насколько оно способно их воссоздать...

Квинтэссенцией этого виртуозного владения поэтическим словом

стала для Колриджа великая иллюзия, порождаемая шекспировским текстом,

когда, "кажется, вам ничего не сказали, но вы увидели и услышали все".

Феномен Шекспира, считал Колридж, в полном слиянии поэтического и драматического начал. Поэзия рождается "в горниле того же творческого акта, который дает жизнь драматическому переживанию, ибо она есть неотъемлемая часть драматического произведения". Колридж считал, что Шекспир - прежде всего поэт, и лишь затем драматург.

Отличительные черты лирического поэта Колридж видел в "глубоком

чувстве и тонком переживании прекрасного, явленных глазу в комбинациях

форм, а уху - в сладкогласных и достойных мелодиях". При этом Шекспир

как лирический поэт отличался, с его точки зрения, страстной любовью к

при - роде и всему естественному, обладал фантазией, которая соединяла

несхожие образы, с легкостью определяя моменты их сложного подобия.

Более того, раннее творчество Шекспира уже было отмечено печатью

подлинного воображения, сила которого заключается в способности,

"видоизменяя образ или чувство, переплавлять многое в единое".

Соединяя "множество обстоятельств в едином моменте мысли", Шекспир, по

мнению Колриджа, приблизился к воссозданию человеческой мысли и

чувства в их предельной полноте ("ultimate end"), иными словами - в

той органичности проявления, когда они суть единство ("unity").

Отмечая диалектическую природу творческого процесса, Колридж

признавал, что обратной стороной является растворение неповторимой

личности автора в его творениях, явление, в котором Шекспир проявил

себя как гениальный писатель. Более многого другого в творчестве

Шекспира Колриджа восхищало "автобиографическое" отсутствие автора в

его произведениях, что не позволяло отождествить ни одного образа,

жеста или переживания его героев с их создателем. Растворение

единственного, неповторимого шекспировского "я" в сонме характеров,

порожденных его воображением, являло своего рода другой абсолют

органичности подлинно творческого акта. "Уже в своих первых

произведениях Шекспир спроецировал себя вовне своего собственного

бытия и, пережив сам, заставил пережить других явления, никоим образом

с ним самим не связанные, как только силой размышления и той высокой

способностью, властью которой великий ум становится предметом своего

собственного созерцания". Колридж видел основу этого в том, что

Шекспир, "воспроизводя события медленно и неспешно, из множества

вещей, которые в обычном исполнении явились бы в своей

множественности, порождал единое целое ("Oneness"), подобно тому как

природа... предстает перед человеком в своей бесконечности".

Для Блейка влияние двух величайших гениев Британии было сравнимо лишь с влиянием Библии:

Мильтон меня возлюбил в детстве и лик свой открыл мне

Но Шекспир в более зрелые годы длань мне свою протянул.