Пророчество тьмы

Кивнув отцу, она вытерла нос рукавом и убежала в мшистый лес, тянувшийся вдоль всей деревушки. Слезы жгли щеки, лицо царапали ветки, через которые Юри пробивалась, а сердце бешено стучало от обиды. Почему ее не любят? Почему не принимают? Она чувствовала себя лишней и ненужной. Брошенный ребенок, который мечтал о матери и ее руках, которые плели бы ей косы перед сном. Юри бежала, не видя дороги, но ноги не желали останавливаться. Ком в горле пытался вырваться из нее криком, но, сглатывая через боль, она неслась вперед, пока не выбежала к маленькому водопаду, бьющему из горы. Юри испугалась его шума и мороси, осевшей на ее раскрасневшихся щеках. Воздух тут был чистый и холодный, будто сами облака спустились на землю. Пламя, разгоревшееся в груди, сразу потухло. Юри стало легче, и, свалившись на увядшую траву, она посмотрела в небо.

– Мама, ты там? – все еще дрожащим голосом спросила она, но в ответ получила лишь молчание. – Надеюсь, святые заботятся о тебе. Ты только не болей и жди меня. Когда-нибудь мы встретимся там. Наверху.

– «Наверху»? – мужской голос напугал Юри.

Она вскочила с земли и сразу оглянулась, но никого так и не увидела.

– Кто вы? Вы… меня пугаете.

Юриэль искала глазами тропинку, приготовившись бежать обратно к семье.

– Я всего лишь странник, девочка. – Среди деревьев мелькнул силуэт. – Тебе не стоит сейчас возвращаться домой. В деревне может быть опасно.

– Я боюсь только вас, дядя.

– И шума водопада, не так ли?

Он действительно пугал. Но откуда… Откуда чужак знает об этом? Силуэт скользнул вдоль стволов деревьев и остановился у кустарника с кучей маленьких веток. На голове его Юри заметила странную соломенную треугольную шляпу, скрывавшую лицо. А широкие рукава хаори прятали длинную катану, красный наконечник которой торчал из-за его спины.

– А ты не такая, как другие дети. Сколько тебе лет?

– Шесть, дядя.

– Боишься меня, но отвечаешь на вопросы, – хмыкнул он и поправил головной убор.

– Зачем вы тут?

Страх Юри смешался с любопытством. Ей хотелось узнать больше, увидеть и услышать все тайны, которые скрывал этот человек.

– Сегодня в деревне праздник. К вам едут почетные гости и приближенные императора. Мы пришли, чтобы убить их, девочка.

– Убить? З… Зачем? – Юри медленно шагнула назад.

– А я думал, ты перестала меня бояться.

– Ваши слова страшнее вашей катаны.

Чужак усмехнулся, но не зло, а будто оценивающе и даже с одобрением.

– Ты особенный ребенок. И мы с тобой еще встретимся. Ты не вспомнишь меня, но я буду рядом.

– Я пойду домой, дядя…

Юри хотелось убежать отсюда как можно скорее. Вечер, спускающийся темным небом прямо им на головы, испугал ее еще сильнее. Ей показалось, что в лесу загораются глаза, а листья начинают шептать странные вещи.

– Скажи своей семье, что вам надо уходить. В деревне сегодня будет опасно. Она будет гореть ярким огнем вместе с душами тех, кто не успеет спрятаться.

Сказав это, он скрылся в темноте.

Юриэль мчалась обратно, спотыкаясь о коряги, которые, как ей казалось, вырастали прямо под ногами. Ветки вновь царапали лицо, а паутина прилипала к волосам. Будто сам лес хотел схватить Юри и утащить в свое логово, где полулюди-получудища издевались бы над ней. Как в страшных историях, которыми ее пугала мачеха. Юриэль не понимала, чего боялась больше: жутких существ или мужчину, который говорил с ней у водопада.

– Папа! Папа!

Юри выбежала к их домику, из дымохода уже валил дым. Отец вышел навстречу и, сразу подхватив на руки, прижал ее к себе.

– Ты где так долго была, малышка? Я начал переживать. Уже темнеет. – Он посмотрел на ее заплаканное поцарапанное лицо и, нахмурившись, поставил на землю. – Почему ты плачешь, Ю?!

– Надо спрятаться. Деревня сегодня сгорит, а императорских гостей убьют.

Отец громко сглотнул. Он посмотрел на нее и, ни секунды не думая, схватил за руку и утащил в дом.

– Собирайте самые нужные вещи! Мы уходим сейчас же!

– Агуми, ты что несешь?

– Сегодня тут будет много трупов, Пифа. Мы должны уйти – и быстро!

Юстин, испугавшись, забился в угол комнаты, обняв свою любимую игрушку из лоскутов ткани и пуговиц. Отец открыл скрипучий шкаф и, накидывая вещи в льняной мешок, подгонял супругу.

– Это все она? – Пифа указала на падчерицу. – Она тебе сказала?

Все посмотрели на Юриэль, отчего ей стало неловко. Ей хотелось объяснить, что это дядя из леса, а не она, но тяжелый взгляд мачехи словно приковал ее к полу и зашил рот толстой нитью.

– Да, Пифа. Она. Поэтому собирайся быстрее.

– Нам нужно предупредить деревню… – тихо прошептал Юстин, но отец все равно услышал его.

– Да, да, хорошая идея, сын. Так и сделаем!

И, собрав четыре тяжелых мешка с вещами и один с запасами еды, они вышли на главную улицу. Колея от повозок тянулась вдоль леса и домиков, у дверей которых уже готовили алтари святому Ару.

– Народ! Собирайтесь и убегайте! Тут опасно!

Голос папы срывался на хрип. Он громко кричал, созывая всех на улицы. Люди нехотя выходили к нему и осуждающе смотрели. Винили, что он отвлекает их.

– Хватит орать, сумасшедший!

– Уходите быстрее! Если хотите жить, уходите! – крикнул тонким голосом Юстин.