Пророчество Двух Лун

— В таком случае раздевайся! — Адобекк стукнул кулаком по постели, неожиданно подняв тучу пыли.

Ингалора покраснела от гнева и, срывая с себя одежду, побросала ее всю прямо в лицо Адобекку. Он хватал на лету развевающиеся тряпки, комкал их, кидал на пол, но самое грязное — юбка и косынка с головы — все-таки попало в цель.

— Нате, любуйтесь! — сказала девушка, поворачиваясь перед Адобекком.

Старый вельможа послюнил палец, потер подозрительное пятнышко на ее плече, но оно легко сошло.

— Так тебя не пытали? — с некоторым разочарованием вопросил он.

— Нет.

— А его? — отвернувшись от Ингалоры, Адобекк воззрился на Софира.

— Он успел удрать раньше.

— В таком случае нечего было рассказывать мне о смертельных опасностях, — проворчал Адобекк, швыряя Ингалоре обратно ее вещи.

Она небрежно оделась.

— Иди сюда, — велел Адобекк и сам затянул шнурки на ее корсаже, да так ловко и любовно, что Ингалора почти простила ему предшествующую грубость.

— О затее Вейенто жениться я не знал, — сказал Адобекк. — Вероятно, он не сомневается в том, что Талиессин умрет. Что ж, полагаю, следует и впредь держать его в этом прискорбном заблуждении… Я хочу знать все. Как вам удалось бежать из герцогства, коль скоро вся свора Вейенто за вами охотилась?

* * *

— Как вы меня нашли? — спросил Гай, жуя.

Адобекк величественно отправил в рот ложку каши и проглотил со скорбным достоинством.

— Нет ничего проще. Я знал, кого искать. Капитана наемников по имени Гай. С четырьмя шрамами на лице. Если вы задержитесь в армии, то лет через пять вас будут звать Меченый. Солдафоны любят подобные героические прозвища.

— Правда? — Гай весело поднял брови. — Не замечал.

— У вас еще все впереди, мой дорогой капитан. Долгая увлекательная карьера. Двадцать, сорок, сто головорезов, с которыми вы изо дня в день разделяете невзгоды, опасности, их милые развлечения и их остроумные шутки. И так год за годом. Одни и те же дороги, по которым вы ходите взад-вперед, то и дело теряя людей в бессмысленных стычках. Две-три знакомые шлюхи, которые будут рады вашему приходу и не слишком опечалятся, когда вы уйдете. Здесь главное — продержаться достаточно долго, чтобы остаться в воспоминаниях как Гай Меченый. Ну не чудная ли жизнь?

— А мне нравится, — сказал Гай. — Вы разве не хотели бы со мной поменяться?

— Любезный мой, мне трудно найти человека, который захотел бы поменяться с вами, — заявил Адобекк.

Гай посмеялся.

— Скажите, только честно, кто рассказал вам про Гая Меченого?

— Ну вот еще. — Адобекк заставил себя съесть еще немного и со вздохом отложил ложку. — Я не стану раскрывать мои профессиональные секреты.

— Это актеры, — сказал Гай. Я угадал? Они говорили, что собирали сведения о Вейенто, и упоминали вас. Кстати, я им не поверил.

— Вы должны вернуться в столицу, ваше высочено, — хмуро проговорил Адобекк, отбросив всякие ухищрения. — Все обстоит гораздо хуже, чем мы предполагали изначально. Дело даже не в вашей матери, хотя ее мне жаль гораздо больше, чем вас или вашу погибшую подругу.

— По крайней мере, честно, — пробормотал Гай. Его улыбка угасла, шрамы на лице заболели, едва он вспомнил тот день, когда они были нанесены.

Адобекк казался старым, уставшим, нелепым в чужой одежде. Он сидел в неловкой позе, искренняя боль звучала в его приглушенном голосе.

— В королевстве нет наследника, и Вейенто всерьез готовится занять трон вашей матери. Вы допустите это?

— Как он займет ее трон, коль скоро она сама его занимает? — начал было Талиессин и замолчал.

Адобекк смотрел ему прямо в глаза.

— А если ее не станет?

— Мама? — вырвалось у Талиессина.

Адобекк не опустил глаз.

— Да, — подтвердил он с нехорошим спокойствием. — Все дети почему-то считают, будто их родители бессмертны, а ведь это не так.

— Но она — Эльсион Лакар, она будет жить очень долго, — сказал Талиессин. — Дольше, чем я, ведь я почти совершенно человек. И уж точно дольше, чем Вейенто.

— Любое живое существо может погибнуть, — сказал Адобекк. — Даже эльф.

Талиессин вскочил.

— Уходите. Немедленно уходите отсюда!

Адобекк, однако, не двинулся с места.

— Сядьте, — приказал он. — Сядьте и слушайте. Я еще не закончил.

Талиессин нехотя повиновался.

— Учтите, я могу убить вас в любую минуту, — предупредил капитан наемников.

На лице Адобекка появилось искреннее презрение.

— Очень хорошо, убивайте. Ну? Что же вы не зовете своих людей?

— Они далеко, — сказал Гай. — Придется идти за нами, а вы за это время, пожалуй, смоетесь.

— Да уж, пожалуй, смоюсь, — не стал отпираться Адобекк.

Гай хмуро улыбнулся ему.

— Я не хуже вас знаю, что уйду отсюда вместе с вами, — признался он. — Проклятье, я так мечтал прожить жизнь простого человека! А теперь вы пришли, и все пропало. Лучшая пора моей жизни закончилась. Время, когда я был свободен. Ужасно мне не повезло, правда?