Пророчество Двух Лун

Элизахар смотрел то на девушку, то на созданное ею и вдруг с особенной остротой ощутил, насколько они с Фейнне разнятся — насколько не подходят друг другу. Он даже боялся заговаривать с ней о будущем. Так и не сказал ей о своем титуле, который, возможно, скоро унаследует — поскольку никто, даже герцог Ларренс, не собирается жить вечно.

Ему думалось: судьба дала ему несколько дней полного, ничем не омраченного счастья. Вдвоем с Фейнне, там, где их никто не найдет, никто не потревожит. И у нее появилось зрение. Все прочие мысли следовало отмести, изгнать и растоптать.

В шуме фонтанов Элизахару стало чудиться вдруг нечто противоестественное — нечто такое, чего не может быть, ни в эльфийском мире, ни в человеческом, потому что природа не в состоянии так сильно искажать самое себя. Может быть, дело в несовместимости шумящих голосов, которые угадывались за пением воды. Для людей естественно быть разобщенными, но водные струи не бывают настолько дисгармоничными.

Он обнял Фейнне, как будто искал у нее помощи посреди этого разлада вод. Она рассеянно прижалась к нему. В воздухе перед ней возникали и тотчас пропадали картины. Ей не требовалось теперь даже поднимать руку, чтобы что-то нарисовать, образы являлись сами собой, держались недолгое время и рассыпались на мириады мерцающих искр.

Создавалось ощущение, будто эти искры — живые существа, обитающие среди фонтанных струй. Та же сила, что заставляет их складываться в определенные узоры, вынуждает их бежать прочь друг от друга. Что-то взрывалось внутри каждой из картин и убивало ее.

— Я потеряла браслет! — послышался крик.

Этот голос, мелодичный, наполненный низко звучащей медью, показался еще одним соперником среди толкотни звуков; но нет — скоро среди фонтанных струй возникла женская фигура.

— Я видела ее прежде, — сказала Фейнне, с такой простотой произнося слово «видела», что сердце Элизахара стукнуло и на миг застыло. — Ее имя Аруидвар.

— Какая она? — спросил он.

— Красивая. Странная. Как можно описать эльфийку? Она везде и нигде.

Фейнне обвела в воздухе контур, кивнула собственному наброску, точно старому приятелю, и контур наполнился красками: появились раскосые, почти черные глаза, зеленоватые волосы — как окислившаяся медь, большой рот. Затем рисунок поднялся вверх, дрожа в воздухе, как будто сохраняться в целости давалось ему огромным напряжением воли. Некоторое время он был виден среди фонтанов, а потом приблизился к женской фигуре и лопнул, точно мыльный пузырь, осыпав Аруидвар водопадов разноцветных искр.

— Элизахар! — кричала она. — Я потеряла браслет!

— Она меня знает? — удивился Элизахар.

Фейнне прижалась к нему теснее.

— Не ходите туда. Никакого браслета она не теряла. Она играет.

Аруидвар раскинула руки и бросилась в ближайший фонтан. Струи подхватили ее, поволокли вниз. С того места, где стояли Элизахар и Фейнне, видно было, как водные потоки окутывают тело эльфийки, точно полосы ткани, как связывают ее и начинают переворачивать, запутывая все больше и больше.

В тот миг, когда она должна была с силой удариться о землю, водные путы лопнули, и Аруидвар, перевернувшись в падении, легко опустилась на ноги.

Вода струилась по ее телу, волосы, одежда — все было мокрым. Лицо ее сияло.

Она протянула к обоим наблюдателям руки, и с кончиков ее пальцев полились разноцветные струи.

— Я потеряла браслет! — снова крикнула она. — Уронила в водопад.

Элизахар посмотрел на Фейнне.

— Помочь ей?

Девушка вздохнула:

— Она не уйдет, пока не получит то, для чего приходила. Она ведь Эльсион Лакар.

— Любая женщина так поступает, — засмеялся Элизахар, но Фейнне даже не улыбнулась.

— Не любая.

— Там не в браслете дело, — сказал Элизахар задумчиво. — Она потеряла нечто большее, чем браслет.

— Или вообще ничего, — добавила Фейнне.

Аруидвар отступила, подняла над головой руки, зарылась ими в струи другого фонтана. Сквозь густую пелену воды видно было только, как сверкает, точно зеркало, ее темное лицо.

Зрелище завораживало: оно было красивым и вместе с тем отталкивающим, и все же Элизахар не мог оторвать глаз.

— Я пойду, — сказал он.

И быстро шагнул навстречу Аруидвар. Фейнне заметалась на месте. Ей хотелось крикнуть ему, чтобы он остался с нею, чтобы не приближался к эльфийской деве, у которой явно на уме какая-то проказа. Среди Эльсион Лакар были такие, что преследовали влюбленных и старались разрушить их чувство. Истинная любовь неразрушима, говорили они, но попробовать стоит.

Элизахар остановился в десятке шагов от Аруидвар. Теперь он отчетливо видел ее всю: очень смуглую, гибкую, очень высокую. Ее кожа светилась, каждый изгиб ее тела переливался сиянием, а глаза, напротив, были матовыми и тусклыми.

Она засмеялась, рассматривая Элизахара в упор, отступила еще на шаг и вдруг пропала среди струй фонтана. Вода поглотила ее.