Пророчество 5

Тот, кто командовал отрядом гошшарцев, засланных на территорию Империи, был не дурак: стоило ему понять, что планы по захвату Милхина провалились, как пятитысячный отряд, атаковавший стены города, тут же разбился на мелкие группы человек по пятьдесят в каждой и рассосался в окрестных лесах. Все попытки армии Митриха Тринадцатого дать войску Иггера Завоевателя бой оказывались бесполезными - атакующие исподтишка гошшарцы растворялись в чаще при первых же признаках опасности, а, стоило милхинцам хоть немного расслабиться, тут же били исподтишка. За неделю партизанской войны потери имперцев превысили сто двадцать человек, а у гошшарцев погибло семеро. Митрих рвал и метал. Он не мог понять, как можно воевать с врагом, 'трусливо прячущимся по лесам', и сходил от этого с ума. День на восьмой партизаны устроили первый налет на небольшую деревеньку, расположенную километрах в двадцати от столицы и сожгли ее дотла. Вырезав все ее население, включая женщин и детей. На следующий день они уничтожили еще два поселка покрупнее, объединившись несколько мелких групп в одну. После этого Беата устроила мне и Вовке скандал:

- Что сидим? Чего ждем? Вы, блин, спецы хреновы! Что, не знаете, как справиться с этими уродами? Или вам плевать на то, что гибнут ни в чем не повинные люди?

- Тише, Хвостик! - попробовал было прервать ее Глаз, но не тут-то было:

- А ты вообще молчи! Видеть тебя не хочу! Как у себя дома - так герой. А за других вступиться западло?

- Беата! Уймись! Мы УЖЕ говорили с императором! Он сказал, что наша идея - полный и законченный бред! И что у них ТАК не воюют… - отловив мечущуюся по комнате сестру, я ладонью прикрыл ей рот и слегка потряс.

- Осторожно! Голову оторвешь! - вырвавшись из моих рук, заверещала она. - И что? Это вас остановило? Давайте покажем этих хмырям, где раки зимуют!

- Хмыри - это кто? Митрих и его команда? - рассмеялся Щепкин.

- Нет! Те падлы, которые мочат людей вокруг города…

- Мда… Красуля, ты начала ботать по фене, прям как урка какая-то…

- Ща как дам… Больно… - Беата сжала кулачок и угрожающе потрясла им перед носом у мужа.

- Ща как возьму… Нежно… - облизнувшись, метнулся к ней Глаз и, заключив ее в объятия, нежно поцеловал в шею…

- Маньяк! - голос сестры сразу стал мягче, но ворчать она не перестала:

- Давай выйдем из города и отловим хотя бы одну группу этих чертовых гошшарцев, а? Я уже вся извелась… Все равно делать нечего…

- В общем, мы и сами собирались, только вот проводника нам пока не выделили… - хмыкнул Эрик, с довольной ухмылкой наблюдающий, как собачатся наши штатные клоуны.

- А что молчали, гады? - чуть ли не мурлыкая от прикосновений Вовки, лениво пробормотала она. - Я тут разоряюсь, а они втихаря куда-то собираются…

- Да вот решили, что брать с собой дам небезопасно… - подлил масла в огонь Щепкин, и тут же улетел в угол:

- Вы что, сдурели? Да вот этого заморыша без моего присмотра завалит первый же бешеный кролик! Как был криворуким, так криворуким и остался! Фиг вам всем! Я иду! И даже не уговаривайте!!!

Оливия сползла на пол от смеха.

- Че ржешь? Нет, чтобы поддержать подругу? - зашипела на нее Хвостик.

- Тебя поддержишь! Вон, Вовка целовал - а сейчас в нокауте… А я голову берегу…

- Вырубился? - перепугалась Беата, бросилась к лежащему без признаков жизни мужу и, упав на колени, припала ухом к его груди: - Дышит!

- Судя по выражению лица, искусственное дыхание ему не повредит… - заметив промелькнувшую на морде Глаза ухмылку, подначил Хвостика Эрик. - Попробуй - думаю, он придет в себя гораздо быстрее…

Сестра попробовала было возмутиться, но почувствовавший, что она отвлеклась, Глаз, перейдя в джуше, рванулся и запечатлел на ее губах нежный поцелуй…

- Убью! - колот по его груди кулачками, задергалась Беата, но вырываться из его объятий не спешила…

- Ладно, оставим голубков наедине… - хихикнула Оливия, подхватила под руку сидящего рядом Эрика и с сочувствием посмотрела на меня: - А то Ольгерда жалко. У меня есть Эрик. У Хвостика - Глаз. А он один-одинешенек. Не к кому припасть на грудь…

- Не говори… - поддержал ее Эрик. - Ладно, пока они тут валяются, я схожу и пообщаюсь с Нодри. Может, Митрих передумал?

- Я с тобой… - решив, что повздыхать о Маше я смогу и вечером, буркнул я, и первым вышел в коридор…