Прорицатель

Когда он ушёл, она села за своё вышивание — когда-нибудь надо будет закончить это покрывало. Плавно, один за другим ложились стежки — тут будет дерево, а тут поле... Ей было так спокойно, и неспешно скользила игла.

ГЛАВА XXXI

Мей в последний раз окинул взглядом своё временное прибежище и закрыл за собой дверь. Легко подхватил сумку и пошёл к лестнице. Он вдруг понял, что ему надоело прощаться — снова и снова, как по замкнутому кругу. То с Городом-на-Сини, то с Долиной, теперь с замком Ниис... Долго ли ещё это продлится?

— Вам помочь, господин Меидир? — спросил вышедший из-за поворота чинный слуга.

— Донести сумку? — Мей даже остановился от удивления, а потом вспомнил, что здесь это в порядке вещей. — Нет, спасибо.

Он спустился, разглядывая стены — алую драпировку, все эти гобелены, портреты в витых золочёных рамах, свечи, сейчас не горевшие... Он знал, что внизу ждёт Анна — с этой безумной ночи он ещё не видел её. Он поморщился и провёл по лицу свободной рукой. Слишком болезненно врезались ему в память и её слова, и вкус её губ, и мазнувшая по щеке оплеуха...

«Нет, я не должен думать об этом».

Конечно, не должен. В сто раз разумнее поразмышлять хотя бы над тем, куда — и каким образом — они теперь отправляются. И как спастись от Близнецов, если это всё-таки возможно.

— Господин Меидир, мы будем Вас помнить, — с дежурной вежливостью проговорила леди Амельда и убежала смотреть, всё ли готово к свадьбе, а лорд Тернегар его обнял. Похлопал по спине и прогудел:

— Прости, что тебе пришлось пережить такое в нашем доме. Не хочу лезть в чужие дела, но удачи тебе.

— Я очень благодарен, милорд, — Мей поклонился так низко, как мог. — Вам незачем просить прощения. Это Вы простите за то, что так долго обременял Вас.

— Э, какие пустяки... Приезжай ещё, мы всегда будем рады, — он уже развернулся, чтобы уйти и подпустить стоявшего поодаль Веттона, но вдруг хлопнул себя по лбу ладонью (Мей почему-то только сейчас заметил, какая она у него широкая и красная — совсем не как у лорда). — Чуть не забыл. Маира просила тебе передать...

Он сунул Мею в руку что-то маленькое, завёрнутое в белый платок, и быстро ушёл. Веттон заглянул ему через плечо и осклабился. Это был засушенный стебелёк густо-фиолетового гелиотропа.

— Не обольщайся, — протянул он со своими обычными нотками, — сестрёнка просто в жизни не видела мужчин.

— Зря ты так говоришь, — сказал Мей; сам не зная зачем, бережно завернул цветок и убрал в карман. — Веттон...

— Да?

— Спасибо тебе.

— Пожалуйста... Осторожнее там, деревенщина. Может, ещё успеешь предсказать мне мучительную смерть от неправильного образа жизни.

— Вот ещё. Я не гадалка, — фыркнув, возразил Мей. Они коротко обнялись, и он направился к высоким резным дверям. Однако Веттон с беспечным видом пошёл рядом. — Ты что, меня провожаешь?

— Да так, меня просила дама твоего сердца, — небрежно бросил он, и Мею мучительно захотелось вкатить ему щелбан, а лучше парочку, но потом он вспомнил, что Веттон как-никак сын лорда.

Анна ждала их на улице — тоже пешая и совсем налегке, почти без вещей. Мей мрачно поздоровался, стараясь не смотреть на неё, но краем глаза успел заметить, что она кажется бледной и не выспавшейся.

— Как Таллиам и Керд? — спросила она у Веттона.

— Керд уже в порядке, а вот Таллиаму не очень хорошо. С ним сидит деревенский лекарь.

— Деревенский лекарь? — она нахмурилась. — Не лучше ли было бы позвать меня? Всё-таки я кое-что смыслю в этих вещах. Такая тяжёлая одержимость, к тому же для неодарённого... Это может иметь опасные последствия.

— Я знаю, но постарайся сначала убедить мою матушку обратиться к ведьме с таким делом, — снисходительно ответил Веттон. — А потом увидишь, как она отреагирует. Лучше уж это, чем ничего... А перенести свадьбу Леверны наотрез отказались. Мы уговаривали их всё утро.

— Мне жаль.

— Не беда. Никто в этом не виноват... Так что, мы идём?

— Хотя бы куда? — решился спросить Мей.

— К Белому камню, — сказала Анна, и он начал догадываться, зачем ей нужен Веттон. Они не спеша прошли по мосту через ров, потом — через поднятые ворота. Мей решил не оглядываться, хотя и знал, какое впечатляющее сооружение остаётся у него за спиной.

Вокруг стояла весенняя утренняя тишь, и всё было так мирно — не верилось, что этой же ночью в окрестностях творилось нечто настолько неправильное и жуткое. Лёгкий свет играл на стоячей воде во рву, заливал просторные поля, деревенские дома, лесок вдали и дорогу, убегавшую в сторону Города.

Ветер стал сильнее, когда они в молчании добрались до возвышенности с камнем. Веттон подошёл к валуну и деловито засучил щёгольские, расшитые серебром рукава.

— Не думаю, что с ним когда-нибудь обходились так фамильярно, — сказал он, кашлянув.