Пропавшее ущелье

Щербакову не стало легче от того, что он узнал, как зовут страшилище. Его несколько успокоило лишь поведение юноши, который неожиданно опустился над животным, обхватив его противную морду руками.

— Эммочка… Хорошая, умница моя… Она не кусается.

Михаил медленно подошел.

— Это ящерица? — спросил он. — Какая громадная!

— Она старая-престарая и все понимает, — сообщил Павел. — Эмма, пойдем!

Ящерица-великан, как собачонка, последовала за ними.

Много еще любопытного увидел в этот день Щербаков. В одном месте он засмотрелся на аккуратно подстриженные темно-зеленые кусты и узнал от Павла, что это чай и что отец с сыном сами приготовляют его.

— Как мы его приготовляем? — переспросил Павел. — Очень просто. Вы сами увидите. Мы срываем с каждого куста верхние листья, складываем их на веранде, там они вянут. После этого скручиваем листья, сушим на солнце, и чай готов.

Во время обеда Михаил обратил внимание на соль — такой он еще не видел. Темноватая и крупная, она имела горьковатый привкус. Он обратился за объяснениями к Александру Ивановичу. Тот ответил:

— Мы изрядно помучились, пока научились ее приготовлять.

— Вы сами ее изготовляете? — удивился Михаил.

— Да, — ответил Полынов. — Запасов, которые мы взяли с собой, хватило на три года. А потом начался соленый голод. Павлика еще не было, он этого не знает. Первое время просто ничего нельзя было взять в рот, питались одними фруктами. Но долго так продолжаться не могло. И я нашел соль в растениях. Из них и добываем соль.

— Из растений?!

— Вас это удивляет? А между тем, не знаю, как сейчас, но в прошлые века так поступали жители жарких мест Южной Африки. Вы не знали?

— Нет.

— А я читал. Правда, они использовали для этой цели ветки какого-то растения и особый тростник «цитла». В ущелье ни того, ни другого не оказалось. Зато я обнаружил на каменистой почве мелкое растение, которое до сих пор является для нас поставщиком соли.

— Каким образом? — поинтересовался Щербаков.

— Поздней осенью мы с Павлом собираем высохшие растения, сжигаем их, а пепел засыпаем в посуду, наполненную водой, и оттуда медленно переливаем в другой сосуд. Вода, насыщенная пеплом, фильтруется и после испарения отделяет находящуюся в растворе соль. Вот она на столе. У нее горьковатый привкус, но это все же соль.

Щербаков с восхищением посмотрел на старого Полынова.

День был удивительным. Поздно вечером, уже засыпая, Михаил снова услышал или ему только показалось, будто возле дома тот же голос, который он слышал раньше, так же жалобно и протяжно произносил — очень похожее на слово «ма-ма»…

…Ущелье, его климат и растительный мир поражали молодого альпиниста, представлялись ему необъяснимой загадкой природы. Как мог сохраниться здесь этот оазис? Из научной литературы и из рассказов Бархатова Щербаков многое знал о Памире. Ему было известно, что формирование Памира шло в обширной, так называемой геосинклинальной зоне центральной Азии, где накапливались мощные морские осадки и происходили интенсивные движения земной коры, изменявшие ее строение. Такие движения именуются в науке тектоническими. В развитии геосинклинала, т. е. в подвижной области земной коры, различаются две стадии. В первой он представляет собой преимущественно морской бассейн с интенсивно прогибающимся дном, на котором накапливаются мощные 10-20-километровые толщи осадочных пород и вулканических лав. Во второй стадии происходит поднятие земной коры; море отступает, и геосинклинал постепенно превращается в складчатую горную страну. Основным видом тектонического движения являются вертикальные поднятие и опускание земной коры. Они наблюдаются повсеместно и постоянно с различной интенсивностью приводят к изменению очертаний и местоположения морей и суши, к образованию гор и впадин на земной поверхности.

Однажды Михаил с интересом слушал, как Бархатов рассказывал любознательному Рашиду о вековых колебаниях земной коры, неприметных для глаза.

— Значит, вот сейчас мы, может быть, опускаемся или поднимаемся вместе с земной корой? — спрашивал Рашид.

— Возможно, — отвечал Василий Яковлевич. — Но это происходит так медленно, что мы не замечаем.

Рашид слушал его, как зачарованный.

— И там, где стоят города, земля опускается? — не унимался он.

— Не бойся, твое Горчаково не провалится, — рассмеялся Бархатов. — Могу привести тебе такую справку: ученые установили, например, что в настоящее время земная кора в районе Москвы ежегодно опускается на четыре миллиметра, а в районе Львова, наоборот, поднимается на восемь миллиметров в год.