Пропавшая нимфа: Сборник

Толстяк-электрик поднялся на возвышение, взглянул на Перри Мейсона, тут же отвел глаза и больше не смотрел на него. Он осторожно присел на самый краешек скамьи свидетелей и вопросительно уставился на Лукаса.

— Ваше имя?

— Сидней Отис.

— Где проживаете?

— Квартира В апартаментов «Коллемонт» по Норвалк-авеню, 316.

— Род занятий?

— Электрик.

— Возраст.

— Сорок восемь лет.

— Когда вы въехали в эту квартиру?

— Если не ошибаюсь, двадцатого июня.

— Вы знакомы с устройством звонка от вашей входной двери?

— Конечно.

— Как электрик, вы должны разбираться в таких вещах?

-- Знамо дело.

— Скажите, после вселения звонок не заменялся и не исправлялся?

— Заменялся.

— Что вы сказали?

— Заменялся, говорю.

— Что?!

— Другой там сейчас звонок.

— Как это понять?— физиономия Лукаса постепенно становилась все более злой.

— Я же электрик,— просто сказал Сидней Отис.— Переехав в эту квартиру, поставил другой звонок из собственных запасов.

На лице заместителя районного прокурора отразилось облегчение..

— Понятно. Вы хотели использовать один из своих звонков, так ведь?

— Знамо дело. Мои-то получше покупных.

— Понятно,— сказал Лукас, теперь уже улыбаясь,— а снятый у вас сохранился?

— А как же. Только это был не звонок, а зуммер.

В зале заседания наступила напряженная, драматическая тишина. Взоры всех присутствующих были направлены на простодушную открытую физиономию Сиднея Отиса.

Джон Лукас поднялся с места, теперь краска залила даже его шею, а косточки пальцев, вцепившихся в край стола, побелели от напряжения.

— Когда вы переехали в квартиру?— переспросил он грозным голосом.

— Не то двадцатого, не то двадцать первого июня.

— И сразу же заменили зуммер на звонок?

— Точно. Звонок-то лучше слышно.

— Послушайте, ведь вы электрик?

— Да, сэр.

— Вам не пришлось побывать в других квартирах этого дома?

— Нет, сэр.

— Так вы, получается, не знаете, что в трех остальных квартирах на дверях стоят звонки, и это единственное весьма примечательное исключение, обнаруженное вами.

— Я не совсем понял, о чем вы толкуете, но если думаете, будто там действительно звонки повсюду, то ошибаетесь. Везде зуммеры стоят. Во всяком случае, у верхней квартиры напротив нас — зуммер.

— Откуда вы знаете, если не бывали там никогда. Кто вам об этом сказал?

— Понимаете, сэр, при замене звонка я боялся перепутать проводку. И, понятное дело, нажал на кнопку. Наверху точно оказался зуммер. В нижних квартирах я, конечно, не уверен. Но уж если наверху зуммеры, то и внизу, видать, тоже они.

— Ну что ж, посмотрим!— рявкнул Лукас и тут же повернулся к помощнику шерифа.— Немедленно поезжайте и проверьте все квартиры.

Судья Меркем стукнул молотком.

— До тех пор, адвокат, пока вы находитесь в стенах суда, вы должны относиться с уважением к показаниям свидетелей и уважать членов комиссии.

От негодования почтенный судья  дважды повторил в одной фразе слово «уважение», что случалось с ним крайне редко.

Лукас буквально дрожал от ярости, но ему пришлось покорно склонить голову, соглашаясь с этой нотацией. Повернувшись к Перри Мейсону, он сказал нетвердым голосом:

— Начинайте перекрестный допрос.

Тот махнул рукой.

— У меня, собственно говоря, нет ничего. Признаться, я сам немного растерялся, поскольку хотел провести следственный эксперимент, а звонок оказался не тем, который стоял у Моксли.

Джон Лукас повернулся к Отису.

— Это все. Можете идти, мистер Отис. Если суд разрешит, я вызову моего следующего свидетеля...

— Вы забыли,— улыбнулся Мейсон,— что уже приглашена миссис Крендолл. Мне пришлось прервать допрос в самом начале, ибо вы занялись своим свидетелем, Сиднеем Отисом.

— Прекрасно,— распорядился судья Меркем,— про-должайтё допрос. Поднимитесь на возвышение, миссис Крендолл.

Элин Крендолл снова села на скамью для свидетелей. Вид у нее был ошеломленный.

— Обращаю ваше внимание на тот звук, который донесся из раскрытого окна Моксли во время драки,— начал Перри Мейсон,— готовы ли вы присягнуть, что это не был телефонный звонок?

— Да, я так думаю.

— Чем вы это обосновываете?

— Понимаете, телефон звонит иначе. Коротко, с ровными, одинаковыми перерывами, потом снова зазвучит, как-то механически, да и треск более пронзительный. А тут звук был вибрирующий.

— Так вот, миссис Крендолл, если выяснится, что в квартире у соседа стоял не звонок, а зуммер, получится, вы не могли его слышать.

Джон Лукас поднялся с места.

— Возражаю, вопрос аргументативный.

— Вопрос может быть аргументативным,— сказал судья Меркем,— и я его разрешу. Это совершенно честный метод ведения допроса, даже если формулировка кажется неудачной. Возражение отведено.

— Я думала, это был дверной звонок,— ответила миссис Крендолл.

— Теперь я должен обратить ваше внимание на фотографию. будильника. Не считаете ли вы, что тот звонок, который был слышен вместе со звуками борьбы и ссоры, произвел именно он?

Лицо миссис Крендолл просветлело.

— Ну да, очень возможно. Теперь мне кажется, так оно и было. Наверняка.

Перри Мейсон обратился к суду:

— Поскольку, ваша честь, обвинение сейчас не располагает звонком, я хочу заняться будильником и попросить свидетельницу послушать, как он звучит.