Пропавшая нимфа

– Да, распутать эту историю сможешь только ты сам. Я, как и ты, провел за решеткой пять лет, нам известен твердый закон, существующий у зеков: самому заниматься своим делом. Я никогда не стану осведомителем, но и непосредственно участвовать ни в чем не собираюсь. Не сомневайся, я сделаю все, чтобы отыскать Марселя Бланка. Остальное – твоя работа. Скрывать тебя буду, сколько потребуется, потому что ненавижу легавых, это дело принципа. Но большего у меня не проси.

* * *

Прошло еще два дня, в течение которых я метался от кровати к окну, от окна к двери и назад. Газеты перестали писать об убийстве Моники Вотье, а если и мелькали кое-какие сообщения, то только на третьей странице, причем все они были ерундой.

Я ничего не писал Анне из боязни, что письма к ней будут проверять. Бармен, приносивший мне еду, говорил только о погоде. Барометр упорно показывал «ясно».

Это совсем не радовало. Синее, спокойное море, о котором я тосковал все эти годы, существовало не для меня, нельзя было даже пройтись по кромке воды.

Я продолжал перебирать в голове свои безрадостные мысли, которые мучили даже во сне. Еще несколько подобных дней, и меня можно будет отправить в сумасшедший дом.

* * *

В одиннадцать вечера ко мне как вихрь ворвался Кусселли, глаза его радостно сверкали. Он был крайне возбужден.

– На этот раз мы его точно засекли, ты слышишь? Твоего Марселя Бланка. Ему двадцать девять лет, и ремонтную мастерскую он открыл в октябре 1960 года.

Иными словами, через два месяца после моего ареста. Даты совпадали.

Кусселли добавил:

– Могу даже описать его внешность. Высокий брюнет с длинным лицом.

– Точно, это он.

– Его мастерская находится перед Сен-Тропе, справа, если ехать от Канн. На ней вывеска «Кальтекс» – уж не знаю, что это означает. Он живет с женой и имеет механика.

Я решительно кивал головой.

Хочет того Марсель Бланк или нет, но ему придется сказать правду, даже если для этого мне потребуется прибегнуть к силе.

Глава 7

Было девять утра, отпускники очень редко встают рано, поэтому улицы Канн были безлюдны. Мопед, купленный недавно в одном гараже, негромко тарахтел по шоссе.

Вопреки уговорам КуСселли, ночью я так и не смог ни на секунду закрыть глаза, до такой степени был возбужден, думая о предстоящем свидании.

Перед самым моим отъездом Кусселли принес какой-то флакон.

– Тебе было бы лучше изменить цвет волос…

Быстродействующая краска через час сделала меня брюнетом, местным уроженцем. Это сильно изменило мою внешность, а выражение лица вообще казалось теперь чужим. Кроме того, я стал больше походить на того типа с фотографии в моем паспорте.

– Ну, ни пуха ни пера! – напутствовал меня Кусселли. – Но если сцапают, не забудь: тебя здесь и близко не было. Ни меня, ни мою забегаловку ты не видел.

Он же посоветовал мне приобрести мопед.

– Полицейские – опытные и хитрые люди, но имеют кое-какие укоренившиеся и не совсем верные понятия. Они почему-то воображают, что убийца должен непременно разъезжать на автомобиле, предпочтительно гоночном. На чем такое мнение основано – неясно, но оно существует… А на подобной трещотке ты покажешься обычным работягой, спешащим по делам.

Совет был ценный.

Действительно, мимо проезжало несколько патрульных машин, но в мою сторону никто даже не поглядел. Единственным неудобством было то, что я не имел права ехать по автостраде д’Эстре, предназначенной только для автомобилей.

Я утешался тем, что двигался по дороге, тянущейся вдоль моря, и любовался волнами, которые лениво накатывались на берег, залитый солнцем.

Проезжая около залива, я невольно загляделся на безлюдный пляж. В своих широченных городских трусах я окунулся в бархатную воду и тут же забыл все: заботы, страх и тюрьму. Я был счастлив, радовался солнцу, природе и теплой воде. Лишь огромным усилием воли я заставил себя оторваться от такой благодати и продолжить путь к Сен-Тропе.

* * *

Наконец с правой стороны дороги показалась ремонтная станция «Кальтекс».

При виде этой вывески я почувствовал, как заколотилось мое сердце. Ибо понимал, что Марсель Бланк был моим единственным шансом. Я долго жил надеждой на нашу встречу, а теперь настолько разволновался, что боялся сделать самый последний шаг. А вдруг мои ожидания не оправдаются?

Чтобы справиться с внутренней дрожью, я остановился, закурил и стал разглядывать небольшое белое строение, осваиваясь в этом месте.

Как-то он себя поведет? А вдруг сразу вызовет полицию?

Об убийстве Моники Вотье так много и долго шумели газеты… Марсель не мог о нем не знать, а следовательно, был в известной степени насторожен, понимая, что я непременно стану его разыскивать.

Более того, в его доме меня могла ожидать западня, в которую я бы полез очертя голову. И ведь оправдаться мне было нечем. Перекрашенные волосы, фальшивый паспорт – все это красноречиво доказывало, что я пытался скрыться от властей!