– Будьте осторожнее с обвинениями против доктора Милсопа, – предупредил Мейсон. – У вас нет никаких фактов.
– Его не было дома во время убийства.
– Он мог выезжать на вызов. Если вы настаиваете на том, чтобы рассказать полиции про свою жену, это ваше право. Но как только начнете топить Милсопа, очутитесь в глупейшем положении, из которого не так-то просто будет выбраться.
– Ну что ж, я обдумаю ваши слова. А пока прошу вас представлять интересы моей жены. Можете прислать мне счет за свои услуги. И пожалуйста, не забывайте о моем отце. Оберегайте его всячески.
– Мне не удастся разделить свои обязанности, – угрюмо заявил Мейсон. – Прежде всего, я представляю вашу жену. Если Милсоп действительно имеет какое-то отношение ко всему этому, он будет привлечен вполне естественным путем. Причастность же вашего отца представляется мне сомнительной. Так или иначе, я не терплю, чтобы в работе у меня были связаны руки. Более того, пусть ваш отец раскошеливается. Перспектива «посылки счета за услуги» меня ни капельки не устраивает.
Монтейн медленно произнес:
– Конечно, мне понятна ваша позиция. В первую очередь интересы моей жены. Все остальное – по ходу дела… Для меня это тоже важно.
– Даже важнее, чем отец?
Вопрос адвоката прозвучал довольно насмешливо.
Монтейн опустил глаза и тихо произнес:
– Если дойдет до этого, да.
– До этого не дойдет. Ваш отец не причастен. Но он контролирует финансы. И я намерен заставить его платить за то, что делаю.
– Он не станет платить. Он ненавидит Роду. Я сам где-нибудь раздобуду денег. Ради нее он не даст нк единого цента.
– Когда вы собираетесь заявить в полицию? – спросил Мейсон, резко меняя тему разговора.
– Сейчас.
– По телефону?
– Нет. Поеду лично.
Монтейн направился к дверям, потом, спохватившись, повернулся и подошел к столу Мейсона с протянутой рукой.
– Мой ключ, адвокат, Я про него чуть не забыл.
Перри Мейсон подавил вздох и неохотно отдал ключ его владельцу.
– Мне бы хотелось, – сказал он, – чтобы вы повременили что-то предпринимать, пока…
Но Монтейн круто повернулся на каблуках, всем своим видом показывай бесповоротную решимость и благородное негодование.
Перри Мейсон хмуро посмотрел на свои наручные часы и нетерпеливо нажал на звонок. После третьей безрезультатной попытки он отошел от двери и посмотрел на два соседних дома.
В одном из окон шевельнулась тюлевая занавеска.
Мейсон в последний раз попытался дозвониться, но так и не получив ответа, прямиком направился туда, где подметил проблески интереса за белой шторой.
Не успел он позвонить, как за дверью послышались торопливые шаги. Дверь отворила румяная толстуха с блестевшими от любопытства глазами.
– Вы ведь не разносчик товаров?
Адвокат решительно покачал головой.
– А если бы вы были одним из тех, кто старается подписать тебя на журналы, то не носили бы шляпу.
Перри Мейсон невольно улыбнулся.
– Ну, так чего же вам надо?
– Я ищу миссис Монтейн.
– Она живет рядом.
Мейсон кивнул, ожидая продолжения.
– Вы им звонили?
– Вам это прекрасно известно. Вы же смотрели на меня из-за занавески.
– Ну и что такого? В своей комнате я имею право смотреть куда хочу! Послушайте, любезный, это мой собственный дом, за который я заплатила…
Перри Мейсон рассмеялся.
– Не надо обижаться. Просто я хочу сэкономить время, только и всего. Вы женщина наблюдательная. Видели, например, как я без толку пытался попасть к Монтейнам. Вот мне и подумалось, может, вы заметили, когда ушла миссис Монтейн.
– А если и заметила?
– Мне необходимо с ней связаться.
– Вы ее приятель?
– Да.
– Разве ее мужа нет дома?
Перри Мейсон покачал головой.
– Хм, значит, сегодня он ушел из дома гораздо раньше обычного. То-то я его еще не видела, решила, что спит, лежебока. У них водятся денежки, поэтому он и живет так, как ему нравится.
– Ну, а миссис Монтейн куда подевалась?
– Она была его медицинской сестрой. Вышла за него ради денег… Уехала на такси с полчаса назад. Может, минут двадцать пять.
– С каким багажом?
– У нее был маленький чемоданчик, но за час до этого приезжал какой-то железнодорожник и увез сундук.
– Вы имеете в виду человека из бюро доставок?
– Нет. Железнодорожник.
– Вы не знаете, когда она вернется?
– Нет. Они со мной не делятся своими планами. Вы бы видели, как он смотрит на меня. Кто я такая? Бедная женщина. Понимаете, этот дом приобрел по дешевке мой сын…
Мейсон поспешил откланяться.
– Огромное вам спасибо. Вы сообщили именно то, что меня интересовало.
– Если она вернется, что ей передать?
– Не вернется, – сказал адвокат.
Женщина прошла за ним до самого порога.
– Думаете, они совсем уехали?
Перри Мейсон ничего не ответил. И пока шагал по дорожке к тротуару, толстуха торопливо кричала ему вслед:
– Они говорили, что его родители не одобряют этот выбор. Интересно, что будет делать белоручка-муженек, коли папаша перестанет выдавать ему на прожитие?
Мейсон ускорил шаги, вышел за ворота, с улыбкой приподнял шляпу и быстренько завернул за угол.
На бульваре он поймал такси.
– Муниципальный аэропорт! Поживее. Если будут штрафы, я заплачу.