– На чём приехали?
– Пешком пришли. – Бомж с недоумением посмотрел на следователя. – Кто ж нас в машину посадит?
– Молодец. Самокритичен. – Рыбаков и не думал улыбаться. – Тот, третий, тоже с вами пришёл?
– Нет, приехал на «тойоте».
– Как выглядел?
– Я же говорю – белобрысый. Молодой. Сопляк. Но крепкий.
– В джинсах и чёрной футболке?
– Точно. А вы…
Капитан тоже с недоумением уставился на приезжего.
– Я его видел. Когда он садился в машину, – со злостью произнёс Рыбаков. – В двух шагах от меня прошёл. Кстати, что он взял? Я видел у него в руке пакет.
– Бумаги…
Было заметно, что Клещ несколько успокоился.
– Какие бумаги? – тут же поинтересовался майор.
– Да хрен его знает. Тетрадки. Кажется…
– Рукописи, – неожиданно донеслось со стороны батареи.
Майор повернулся на голос.
– Что за рукописи?
– Почём мне знать? – пробурчал Сом. – Когда мы бабку вязали, смотрю, он шарит по книжным полкам. Ещё подумал: на кой хрен ему книги дались? В серванте обычно деньги-то хранят. А он давай по полкам лазить. И в пакет тетрадки какие-то пихать. Одна из них упала, раскрылась. А в ней всё мелким почерком исписано. Рукописи.
– Точно взял с собой только рукописи? И больше ничего?
– Начальник, ну мне что, по сто раз объяснять…
– По двести! Ты что, меня за идиота считаешь?
Капитан чуть не заехал второму бомжу в ухо, но Рыбаков его остановил.
– Не считаешь, а принимаешь. И подожди размахивать руками. Эдак они у тебя все тут чебурашками станут. – Он присел недалеко от бомжа, но на таком расстоянии, чтобы тошнотворный запах не доставал до него. – О следующей встрече с ним договаривались?
– Нет. На хера?
Сашка достал мобильник, вышел в коридор. Через распахнутую, ведущую в кухню дверь было видно, как лейтенант успокаивает вдову.
– Алло, – майор с силой прижал телефон к уху, – Сергей Викторович? У нас ограбление. Украли рукописи академика… Пока не знаю. Хозяйка квартиры придёт в себя, тогда и будем смотреть, чего не хватает… Да, понимаю, что это уже второй прокол за день. А что я мог сделать? Сами ж говорили про прослушку, вот и результат. Понял. Понял, говорю!.. Есть дождаться Урманского.
Сашка со злостью сунул телефон в карман рубашки.
– Твою мать… И где теперь искать этого гада с рукописями? Он их сейчас сожжёт, и вся недолга. Хоть бы одна бумажка осталась!
Последнюю фразу майор произнёс, с силой стукнув кулаком по стене. От чего кисть руки тут же отреагировала болью.
– Есть бумаги, – неожиданно донёсся до сознания Рыбакова тихий голос из кухни.
– Что вы сказали? – Майор ворвался в помещение, и присел перед сидящей на стуле женщиной. – Повторите!
Вдова академика подняла на следователя опухшее от слёз лицо:
– Я скопировала некоторые дневники Ивана Иннокентиевича. Когда готовила от его имени статьи в «Амур». До копий грабители не добрались. Они на даче. На Чёрной Речке…
–
Щетинин бросил мобильник на кровать, взял со стола пачку сигарет, подошёл к окну. Зажигалка мигнула в ночи, чтобы тут же погаснуть. Мысли кирпичиками укладывались в стену размышлений.